Северная Ирландия была домом для миллиона протестантов и полумиллиона католиков, и католики на самом деле сталкивались с из ряда вон выходящей дискриминацией: их часто лишали хорошей работы и жилья, им не давали никакой политической власти, которая могла бы улучшить их положение. Северная Ирландия имела собственную автономную политическую систему, базирующуюся в Стормонте на окраине Белфаста. На протяжении половины столетия ни один католик никогда не занимал поста во властных структурах.
Отлученные от кораблестроения и других привлекательных отраслей, католики часто предпочитали уехать – эмигрировать в Англию или Австралию в поисках работы, которую они не могли получить дома. Уровень рождаемости у католиков примерно вдвое выше, чем у протестантов, однако в течение трех десятилетий, предшествующих маршу в Дерри, католическое население оставалось практически неизменным, потому что слишком много людей не имели иного выбора, кроме как уехать.
Полагая, что кастовая система в Северной Ирландии походила на расовую дискриминацию в Соединенных Штатах, молодые участники протеста решили равняться исключительно на американское движение за гражданские права. Они изучили марши 1965 года от Сельмы до Монтгомери (под руководством Мартина Лютера Кинга и других борцов за права чернокожих). Когда студенты, одетые в куртки с капюшонами, сцепив руки, вышли из Белфаста, они несли плакаты с лозунгами марша за гражданские права и пели: «Мы все преодолеем».
Среди демонстрантов была и Долорс Прайс: она присоединилась к протестующим вместе со своей сестрой Мариан. 18-летняя Долорс была моложе большинства участников марша, многие из которых учились в университете. Она выросла и превратилась в невероятно красивую девушку с темно-рыжими волосами, блестящими голубовато-зелеными глазами и светлыми ресницами. Мариан была на несколько лет моложе ее, однако сестры никогда не разлучались. Все в Андерсонстауне (окраина Белфаста. – Ред.) знали, что это «дочери Альберта». Они были так близки и так часто появлялись повсюду вместе, что могли сойти за близнецов. Они называли друг друга «Дотс» и «Мар» и спали в одной кровати. Долорс обладала напористым характером и была не чужда бунтарских настроений, и вот сестры шли в рядах участников марша; их неуклюжий выговор жителей Белфаста слегка сгладился благодаря обучению в Сент-Доминик – строгой католической старшей школе для девочек в Западном Белфасте; их остроумные реплики перебивались взрывами смеха.
Впоследствии Долорс описывала свое детство как «оболванивание», «политическую вербовку». Однако она всегда отличалась ярко выраженной независимостью в мыслях и никогда не умела держать свои убеждения при себе. Уже в подростковом возрасте она начала подвергать сомнениям некоторые догмы, под влиянием которых воспитывалась. Шли 1960-е, и все, что могли сделать монахини в Сент-Доминик, – это попытаться слегка затормозить те бурлящие потоки перемен, которые несли