– Мама, а почему ты нам не сказала про болезнь?
– Разве?
– Да ладно, Дениска, говорила она, и не раз. Только мы не придавали значения, потому что папа каждый раз перебивал, что она на себя напускает только.
– Люба, а как получилось, что ты в драку ввязалась? Мимо проходила?
– Да нет. Я спала. Я тогда уже каждый день неважно себя чувствовала, поэтому, как свободная минутка, всё прилечь норовила…
– А папа говорил, что ты растолстела и обленилась…
– Денис! – прервала его сестра, бросив взгляд на учительницу.
– В общем, проснулась от девичьего крика «Мама!». Балкон открыт, а этот шалман прямо напротив, ну, эта развалюшка, где алкаши Кожевниковы живут. Меня по сердцу резануло. Бегу, вижу, что Катя дома, а всё равно бегу! Только халат на ночнушку накинула, даже не застегнулась…
– Мама, а почему ты не остановилась, это же не Катя была?
– А что, чужую девочку не жалко?
– Жалко, – сказал через паузу Денис, когда увидел, что все глядят на него и ждут ответа. – Но тебя жальче.
– Эх, Дениска, – вздохнула учительница. – Мама на то и мама, что всегда побежит на этот девичий крик. Такие подонки когда-то её жизнь сломали…
– А я знаю, – сказал Денис, увидев, что мать предостерегающе сжала руку подруги. – Тогда маму папа спас! Они не успели сломать!
– Челюсть сломать успели. Мама ведь тогда только в институт поступила. А пришлось ей сначала в больнице полежать, а потом дома остаться. Тётя Катя, бабушка ваша, её жидкой пищей через трубочку кормила.
– И всё равно папа ей жизнь спас!
– Ну да, ну да, – утешающе пробормотала Люба, обнимая сына.
Катя откликнулась по телефону:
– Да. Мы в школе, Денис контрольную по физике переписывает. Ладно, сейчас, – и, отключив телефон, сказала. – Дедушка за нами приехал.
– Давайте. Я в воскресенье приеду, увидимся у Татьяны Николаевны, – обняла детей Люба.
Когда дети вышли, Люся спросила:
– Люба, что-то не так с этим спасением?
– Да всё не так! Это были приятели Сергея.
– И ты простила?
– Я увидела его с одним из них спустя три с лишним года. Везла Катю на коляске, уже была беременна Дениской. Этот сразу ушёл. У меня была истерика. А Сергей сначала уговаривал меня, что я ошиблась, но я слишком хорошо запомнила ушные раковины нападающего. Они такие… не знаю, как сказать… очень закрученные и совсем без мочек. Потом уверял, что это совершенно незнакомый человек остановил его и спросил, как пройти к музею. Я поверила. А недавно рассказывала об этом тётке Сергея. И она мне сказала, что такие уши были у его школьного приятеля Вовки. У него кличка была Ушан. Сказала, очень был злобный малый с садистскими наклонностями. Вроде, милиционером стал.
– Ты думаешь, они напали на тебя по наводке Сергея? Но почему избили так жестоко? Садистская натура мента вовремя остановиться не позволила?
– Может