был бы смешным, если бы не был таким неприятным. Сказать, что я был взбешён, ничего не сказать. Ну ладно бы я получил ещё за дело, так нет же, вообще ни за что. После непродолжительного избиения, он снова принялся меня унижать, обзывая меня «чмошником» и «уродом». Ещё тогда, я мысленно уже упивался минутами отмщения. Я знал как именно и что ему сделают. Поэтому просто молча всё стерпел и конечно же извинился. А на прощание даже руку ему пожал. Уже через несколько дней, смотря через зеркально окно (как у копов) я не без удовольствия наблюдал, как на той самой руке, которая меня избивала, и которую я вынужден был пожать на прощание, ломались пальцы, один за другим. Делалось это при помощи самого обыкновенного молотка. После правой руки, эту же операцию проделали и с левой. Затем ему при помощи скальпеля порезали сухожилья, так чтобы его руки больше никогда не могли наносить удары. А на последок, ему принудительно раскрыли рот, при помощи специального инструмента и отрезали кончик языка. Мои пожелания были, чтобы Тиман больше никогда в своей жизни не мог никого избить и оскорбить. Мои мстители были настоящими профессионалами, и им не приходилось всё объяснять. Они сами всё понимали, без лишних слов, и выполнили мой очередной заказ, просто великолепно. За зеркальным окном я находился по той простой причине, что всегда оставлял в живых своих обидчиков. И попросту боялся их мести. Такие люди наверняка имели много врагов и недоброжелателей, так что им оставалось только гадать, кто мог это сделать. Тиман был последним, кто меня оскорбил и причинил мне физический вред, поэтому пострадал больше всех. Вместе с ним, в списке моих обидчиков было всего четыре человека. Я не какой-то маньяк. Каждый из них преспокойно живёт обычной полноценной жизнью. Охранник, пожалуй, будет первым, кто скорее всего будет получать инвалидное пособие. Никаких угрызений совести я ни разу не испытывал. В карму я не верю, но вот воздавать по заслугам я предпочитаю сам.
Возможно и сейчас одна из таких операций возмездия, успокоила бы мои нервы и привела бы меня в порядок, но больше меня никто не оскорблял и не обижал. Поэтому я по привычке отправился в «антистрессрум». Это такое место, где можно крушить и разбивать различные предметы, различными инструментами. Я предпочитаю бейсбольную биту. Я являюсь завсегдатаем этого заведения, и здесь меня узнают в лицо.
Спустя ещё пару дней, моя злость вроде бы поутихла. Но общее удручённое состояние и подавленность, остались. Я и сам почувствовал, как в нашем офисе спала атмосфера напряженности и это сказалось на продуктивности. Мои сотрудники радовались, словно жители прибрежного городка, после урагана. И пусть даже они потеряли часть своего имущества, главное, что они остались живы. Я был бы и рад примкнуть к всеобщей радости и воодушевлению, но у меня попросту не было на это сил. Я был разбит и лишен всяческих желаний радоваться. Такое со мной было впервые. Но сейчас мне было уже плевать. Я не хотел ни бороться с этим, ни что либо предпринимать. За обедом, ко мне
