Она была дочерью одного из руководителей богатой геологической организации. И совсем быстро наш руководитель оркестра, который пару лет назад пришел на смену нашего первого наставника, был принят на работу к геологам, которые решили финансировать желание иметь художественную самодеятельность с эстрадным оркестром. Кроме школьных оркестров духового и эстрадного я оказался и в том оркестре для ускорения процесса. Она тоже.
Однажды, возвращаясь с репетиции, я увидел в ней очень симпатичную и милую девушку. Моему дефициту времени не хватало только этих больших глаз и этого голоса. Пытался прочь отогнать даже мысль на тему увлечения, но постепенно тонул. Со временем мы стали изредка встречаться, затем чаще. К ее дню рождения вначале марта никаких вопросов уже не было по поводу наших отношений.
Встречаясь, мы могли проговорить далеко за полночь непонятно о чем, забывая о времени. Мы не скрывали своего увлечения друг другом в школе. Нам было приятно проводить время вместе, бродя по огромному пустынному ночному парку или по улицам возле ее дома, целуясь, порой, не замечая никого вокруг. Это была чистая и светлая любовь, будто специально придуманная для воспоминаний. С ней я вел себя безукоризненно, за что снискал полнейшее доверие ее родителей.
Как бы она не задерживалась со мной, никогда не слышалось упреков в мою сторону. Даже в последний школьный Первомай ее родители уехали к родственникам, а она осталась одна дома, я не воспользовался случаем. Мы провели ночь в объятиях и жарких поцелуях. Не хотелось ее принуждать даже самую малость. Хотелось ей счастья. Желание интимной близости было сильным, и она знала об этом. В самый последний момент она умоляюще говорила «Нет».
– Я буду ждать столько, сколько понадобится тебе решить, когда ты захочешь сказать «Да» без какого-либо сомнения. Мне хочется, чтобы мы не корили друг друга, если наши пути разойдутся, – пообещал я ей.
Как бы мы не чумели от поцелуев, в разговорах мы не могли выстроить свое общее будущее. Я не знал, как повернется