Мы с Жан-Полем стояли и курили, глядя на всех этих людей, на то, как ребята из салонов через дорогу, чертыхаясь, вытаскивают на улицу столы и высыпают на них горы сим-карт, и предлагают их проходящим мимо незнакомцам, которым плевать, и дети перебегают дорогу в неположенном месте, а дебелый полицейский ловит их и грозит тюрьмой, и трамваи ездят, дребезжа, звеня, скрежеща, треща, стуча – всё это сразу.
Докурив, я оставил Жан-Поля, вернулся в магазин и открыл коробку, которую он принёс. Там были пластиковая канистра с бензином и моток провода в тканевой оплётке. Дверь открылась, и в салон вошёл человек. Его габариты примерно соответствовали размеру двери, в которую он вошёл. На вид ему было за тридцать пять. Короткая стрижка, пластиковые тёмные очки, на мускулистой шее расплывчатая татуировка в виде коловрата и ещё одна тату на правой руке, покрывающая фаланги навроде кастета.
Незнакомец снимает очки и смотрит на меня. Правый его глаз затянут бельмом, а левый глядит так, будто он всё про меня знает: каждую деталь моего прошлого, каждый грех, каждую мысль, намерение и страх. Вместе с тем он смотрит очень спокойно и просто, но я сразу понимаю, что это кто угодно, только не покупатель, и пришёл он сюда точно не за тем, чтобы взять Адам в кредит. Собрав волю в кулак, говорю:
– Здравствуйте.
– Привет, – отвечает он хриплым басом. – Ты знаешь, кто я?
– Нет.
– Меня зовут Тимур Убоев.
Да чтоб тебя.
– Вы… Молотильня?
– Выходит, знаешь. Это сэкономит нам время.
Кошусь на окно. Жан-Поль курит, глядит в экран телефона и смеётся.
– Слушай внимательно, – говорит Молотильня. – Сейчас ты откроешь кассу и отдашь мне все бумажные деньги, что там есть. Тогда с тобой ничего не случится. НО! Если попытаешься нажать тревожную кнопку, вон ту, что у тебя на брелоке, то я начну бить тебя по голове. Сильно. Примерно минуту. Затем, если успею, обоссу. Когда прибегут охранники, я их вырублю, обоссу тебя в случае, если не успел раньше, заберу деньги и уйду. Ты всё уловил?
– Да.
– Действуй.
Я подошёл к кассе и сказал:
– Есть проблема.
– Излагай.
– Программа устроена так, что касса открывается, только когда пробиваешь товар.
Это было правдой. Молотильня приподнял бровь и с усмешкой сказал:
– Хочешь сказать, я должен что-нибудь купить?
– Иначе не откроется.
Молотильня смотрит на витрину с аксессуарами за моей спиной.
– Может, сим-карту? – говорю я. – Есть очень красивый номер. В ломбарде все ахнут.
Молотильня смеётся и говорит:
– Лучше плёнку для экрана.
Достаю плёнку, сканирую штрих-код.
– С вас 399 рублей.
– Сочтёмся.
Пробиваю чек, касса открывается, собираю все бумажные деньги, что-то около пятидесяти тысяч, кладу их в фирменный пакет, бросаю туда