– А, ты уже встал! Отрадно это видеть! – голос хозяина застал его врасплох, и он чуть было не упал на пол. Соскочив с подоконника, мальчик выпрямился в струнку и испуганно смотрел на своего господина.
– Жан, мой мальчик, тебе не следует бояться меня. Отныне ты – часть этого дома, этого мира, часть моей жизни и часть меня, как следствие.
Хозяин подошёл ближе к нему и сел на корточки напротив. Когда он протянул руку, Жан зажмурился, ожидая, что тот ударит его по голове, но вместо этого господин взъерошил ему волосы.
– Настанет день, когда ты перестанешь бояться, обещаю тебе, Жан. – он поднялся и взял мальчика за руку. – Пойдём, я покажу тебе кое-что волшебное.
Жан весь внутренне напрягся, но, конечно же, сопротивляться не стал. Всё-таки хозяин был колдуном. Страх перемежался с трепетом в его душе, ведь сейчас он увидит что-то магическое.
Они вышли во двор. Непривычно холодный воздух щипал нос и щёки, пронзая множеством невидимых иголок каждый участок кожи мальчика, неприкрытый одеждой. Какая-то белая пыль падала с неба, сверкая на солнце.
Жан сделал шаг за порог следом за своим господином и услышал, как под ногой что-то хрустнуло. Он испуганно отскочил назад, вырвав свою руку из ладони колдуна.
– Смелее, мой мальчик! Это всего лишь снег.
Жан собрал свою волю в кулак и снова шагнул за порог. Мягкий хруст под ногой повторился. И каждый новый шаг сопровождался им.
– Возьми его в руки и скатай в шарик, вот так… – хозяин наклонился, собрал белую пыль руками и, выпрямившись, показал, как сделать из неё шар, сжимая и разжимая ладони. – Попробуй!
Мальчик повторил действия господина, боясь его подвести. Пальцы жёг холод, пыль, к его удивлению, легко собиралась в плотный шарик. И превращалась в воду.
– Молодец! А теперь брось его вон в то дерево! – и сам метнул шарик в стоявший неподалёку раскидистый дуб. Снежный шар впечатался в ствол дуба с глухим стуком.
Жан восторженно наблюдал за происходящим, затем размахнулся и бросил свой шарик следом, но промазал, и тот, пролетев мимо, упал в белую пыль сбоку от него. Мальчик с ужасом поглядел на господина, ожидая наказания за свою неудачу.
– Ничего страшного! В следующий раз попадёшь. Ну, а пока пойдём внутрь, такому малышу не стоит быть подолгу на улице в такой холод.
Они вернулись в дом.
*****
Герберта никак не отпускали две мысли. О его изобретении, идею которого он всё ещё держал в голове, несмотря на все те разительные изменения, что произошли в его жизни.
И Жан.
В прогрессивной Европе рабовладение порицалось светским обществом, в отличие от далёкой Бразилии, где за пригоршню монет можно было купить человеческую жизнь.