Каждый день, возвращаясь после работы, я приносил бутылочку спиртного для друга и наблюдал, как тот медленно увядал с каждым днём. Глядел на угасающего соседа, и мне делалось спокойнее.
Когда заработал достаточно денег, у меня взяли интервью для газеты. «Гений-изобретатель» – подчёркнутым и жирным шрифтом было написано на главной странице, а под этой громкой фразой моё бесчестное лицо.
Осознал опасность и попытался остановить тираж, но газета рассыпалась по стране быстрее молнии. Это ощущение вспомнилось не ночью во сне, а днём, когда меня вели на заседание ЗэСП. Бесконечный путь робкими тихими шагами.
Аплодисменты и похвала тех (на заседании это были вопли заключённых), кто меня узнал, толкали в спину не хуже Азордных. На провожающий шум опускал голову и натягивал шапку набекрень.
Дверь квартиры была нараспашку открыта. Мои и немногочисленные вещи друга остались не тронутыми. Добавилась только газета жёлтой прессы на столе. На её главной странице темнели два мокрых следа. Может быть, это капли спиртного, может быть, просто воды, но они отчётливо пахли солью. Друг в тот день не вернулся… и на следующий… Я попытался сам его разыскать, но безуспешно.
В столице уродилась молва о неизвестном, который привязал себя к двум поездам, направляющимся в разные стороны. Когда прибыл на место происшествия, там уже не было тела, вездесущих зевак или следователей. Остались только усохшая лужа крови и усовершенствованный механизм стрелочного перевода поездов. Ужасно, когда в такие моменты испытываешь облегчение…
По возвращению я не смог усесться в квартире. Созвал коллег и предложил устроить торжество «без повода». Мы отправились в самое прославленное и недешёвое заведение. Всех угощали, веселились. Там моё внимание привлекла девушка в шляпе, тоскующая в одиночестве за пустым столиком. Своим хищным взглядом она и вскружила мне голову. Беззаботная, увлекательная, много курила и пила, была доступна. Тогда впервые познал вкус женщины.
Одаривал её подарками по утрам, пытался пригласить в кафе днём, дожидался с работы по вечерам, вожделел по ночам. Дорогие сюрпризы она обожала и исправно за них «расплачивалась». Чем дороже был подарок, тем больше оказывалось внимания. Её ненасытности можно только завидовать.
Одним зимним днём на крыльце дома, в котором снял новую квартиру, я поскользнулся и сломал ногу. Пришлось продолжительное время находиться на постельном режиме в столичной больничке. Она ни разу меня не навестила, ровно как и коллеги. Вокруг толпились наивные медсестрички, смотря на меня, как на принца.
Глядя на падающие капли с усыхающих сосулек, вынул из своей дорогой сумки старую пожелтевшую газету с двумя тёмными следами. Её оставил мой почивший друг. Тогда к ним прибавилось ещё несколько. Мне вспомнились те дни, когда я хворал и изобретатель не отходил