Похоже, он правильно понял Мартына.
– Я думал, девочки приходят.
– Приходят. Но только сами.
– Ну кто-то же рожден, чтобы сказку сделать былью?
– Деньги не рождаются, деньги печатаются.
Ялик ушел, а Мартын прямо в одежде бухнулся на кровать. И закрыл глаза, оставив на губах насмешку. Сомневается в нем Ялик, через Олега протащил, теперь вот в номере закрыл. Может, здесь где-то и «жучок» спрятан или даже видеокамеры. Может, наблюдают сейчас за ним, ждут, когда он на связь с ментами выйдет. Но вряд ли Ялик верит в свои сомнения, если все-таки притащил сюда. Ворота в свой «сим-сим» он еще не открыл, но где пещера, Мартын уже знает. Но никому ничего не скажет, и Ялик зря поместил его на карантин.
А может, и не зря. Что-то устал Мартын за последнее время, вымотался, почему бы не отдохнуть, если есть такая возможность. Он же солдат, а в пехоте заповеди простые: «положили – окопайся», «посадили – спи».
Он уже засыпал, когда в дверь постучали. Это мог быть только Ялик. Ну или кто-то из администрации, в том числе из теневой. В любом случае у человека за дверью должен быть свой ключ.
– Да! – крикнул Мартын.
Дверь открылась, звонко цокнули каблучки по кафелю в прихожей. И комната наполнилась хрустальным сиянием порочной чистоты. Леся стояла перед ним с распущенными волосами, в длинном прозрачном халате на голое тело, запах желания, смешанный с ароматом французских духов, глубоко проник в его сознание. Можно сказать, овладел им. Мартын даже не понял, кто первый поднялся, он или его дружок, которого Ялик обозвал сегодня шушкой.
– Привет! – нежно улыбнулась Леся.
И сделала встречное движение. Он поднялся, а она оказалась у него под рукой.
– И что все это значит?
Появление Леси не могло его не насторожить, но рука сама по себе соскользнула с ее талии на попку. И почему-то вспомнилась сказка про старуху, которая назвалась волшебницей и пообещала исполнить три желания за палку секса. Мужик повелся, все сделал как надо, а бабка над ним смеяться: «Такой большой, а в сказки веришь!»
Леся далеко не старуха, и даже могла исполнять желания, но в самом ее появлении вряд ли обошлось без подвоха.
– Я – твой живой укор!
Она шлепнула его пальцами по ладони на своей задней опции, но руку от себя не оттолкнула и сама не отстранилась.
– А я твое живое раскаяние, – кивнул он.
– Давай, раскаивайся.
– Только после исповеди, – Мартын просунул руку под халат, нащупал грудь, почувствовал, как наливается горячим соком сосок.
– И кто кого будет исповедовать? – Ее слабеющий голос приятно зашелестел.
– Ты можешь быть сверху.
– Могу… А почему я могу?
– Потому что ты все можешь.
– Как я вообще здесь оказалась?
Леся и хотела возмутиться, но не смогла. У него у самого была масса вопросов и к ней, и к себе, но так хотелось отложить все на потом. Очень хотелось.
– Ялик