– Сколько нам ехать до дома твоей мамы? – спросила Екатерина, когда они сели в машину.
– Да не долго. Минут двадцать, думаю. Как доедем – так и доедем, – ответил он с улыбкой.
– Как ее зовут? – они тронулись.
– Сейчас, – он смотрел по сторонам перед выездом, – как зовут? – переспросил он, когда они уже были на дороге, – Мари. Ну а фамилия как у меня.
– Хорошо. Ну познакомимся.
Они ехали мало общаясь. Екатерина наслаждалась видом вечернего Лиона, а Антуан вел машину, сконцентрировавшись на дороге, а после матча он был эмоционально опустошен.
Машина остановилась перед многоквартирным домом в спальном районе города. Антуан позвонил в звонок у двери под номером «44». Дверь открыла женщина. Екатерина сразу нашла в ней общие черты с Антуаном и признала, что для своих лет она очень красивая и сексуальная.
– Привет, мам, – сказал он и обнял женщину, когда они зашли в квартиру, – это Катрин, – он указал рукой на свою спутницу, – я говорил тебе о ней по телефону.
– Да, помню, – она подошла к Екатерина и протянула руку, – Мари.
– Катрин. Очень приятно, – они по женски пожали руки.
«У нее и голос такой сексуальный. И кожа на руках нежная. Даже завидую я».
– Пройдемте, я ужин приготовила, – сказала она и пошла, виляя бедрами, в сторону, как видела Екатерина, кухни.
– Пойдем, милая, – Антуан взял ее за руку и они направились вслед за Мари. Антуан облизал краем языка нижнюю губу.
Мари была в черной облегающей юбке до колен, которая плотно облегала ее попу, которую она, как поняла Екатерина, тренирует, черных колготках, красных туфлях на высоком каблуке и в черной облегающей футболке, сквозь которую выпирал лифчик, который поддерживал грудь второго размера. На шее у нее было серебренное колье. В—олосы у нее светлого цвета, чуть длиннее, чем у Екатерины. Очень красивые губы, которые были покрыты красной помадой. Глаза темно—коричневые. морщин на лице было очень мало, фигура была если хуже, чем у Екатерины, то совсем немного, а ноги длинные и красивые.
На прямоугольном столе стояло несколько видов закусок, салат овощной, три стакана, в которых, судя по всему, был налит лимонад, а на плите, в сковородке, чтобы не остыть, подогревалось мясо. Антуан посадил Екатерину, а сам сел рядом с Мари перед ней, справа от матери.
– Будете мясо, Катрин? Говядина, – спросила Мари.
– Да, если можно.
– Конечно можно, – она подошла к плите, взяла сковороду и положила в тарелку каждому по большому куску мяса.
– Спасибо, – поблагодарила Екатерина.
– Спасибо, мам, – он поцеловал ее, когда она села.
«Как то слишком откровенно для поцелуя мамы и сына. Ну ладно, это другая сторона. Возможно, что здесь принято именно так».
За столом они много разговаривали. Мари интересовалась чем занимается Екатерина,