С двадцати четырёх лет Оксана служила в учреждениях пенитенциарной системы в должности, как там называют, контролёра, а по сути надсмотрщика, вертухая. Служила верой и правдой, искренне полагая, что работа её так же необходима и полезна, как труд врача-окулиста или зоотехника-селекционера. Оксана была убеждена, что людям не нужна свобода, до свободы они не доросли и вряд ли когда-нибудь дорастут.
Да посудите сами, рассуждала она, хорошему человеку разве нужна свобода? Хороший человек – это сплошные обязанности. Семейные перед детьми и супругом: всех накормить, одеть, научить. Должностные перед сослуживцами и начальством: вовремя заступить, не подвести, четко выполнить. Перед соседями: сохранять тишину и покой, поддерживать чистоту и порядок. А разве не так? Так. А что есть свобода? Или свобода от чего? От обязанностей, от работы, семьи, совести? Свобода от закона? Не выйдет! Я уж за этим прослежу. И проследила. К людям она привыкла относиться как к спецконтингенту и делила их на две большие категории. На тех, кто пойдёт по строгому режиму, и тех, кому сойдёт и общий. Обстоятельства сложились так, что наступили времена, когда весь советский народ по глупости амнистировали и всем скопом перевели на общий. Одна надежда, что временно. Жильцов своего подъезда Оксана Тарасовна вообще считала незаслуженно расконвоированными. У неё сильно чесались руки сделать личный досмотр, обыскать, проверить места возможной закладки и швы на одежде. У неё не укладывалось в голове, что ей нельзя обыскивать квартиры и карманы, сумки и бумажники. Да как же так, сокрушалась она, а вдруг жильцы затевают побег или бунт. Что это за манера – ставить замки изнутри камер, а не снаружи, как положено? Они, эти жильцы, могут шляться до полуночи, проносить запрещённые предметы, иметь с кем угодно свидания и получать бесконтрольные передачи. «Так нельзя, – считала Оксана Тарасовна, – я с этим не согласна». И, устроившись на место консьержки подъезда номер один дома двадцать четыре по улице Олений Вал, сержант внутренней службы, старший контролёр Стесюк О. Т. взяла всю оперативную работу в свои руки.
Работалось ей легко, да это и понятно: ведь если любишь своё дело, если лежит к нему душа и тянутся руки, то всё идёт как по маслу.
Сначала работа с активом. Оксана Тарасовна выделила группу жильцов, которые будут стучать. Нет, не делать ремонт с помощью молотка, а стучать на соседей. Кто как живёт, с кем, почему, сколько получает? А тратит? В актив вошли разные люди и не всегда пенсионеры, отнюдь. Самыми деятельными оказались как раз те, у кого всё было, но им казалось, что этого мало. Как отличить тягу к справедливости от зависти? Разве нам не внушали: что моё – то моё, а что твоё – то наше? И «грабь награбленное»? Короче, актив сформировался быстро. Крепкий, работоспособный, инициативный. Правда, не очень дружный – стучали и друг на друга. Ну, это не самый большой недостаток.
Помощь актива облегчила второе направление работы: оперативный контроль. На каждого у Оксаны было заведено досье. Кто как живет, что имеет, чего хочет. Это