– Я и сам вижу, лейтенант Дюпон. Что-то тут не так…
– Данте!!! – раздался крик из рации. – Нас обходят! С правого фланга полутысячная группа подходит!!!
– Что?! – капитан ощутил, что его словно по голове ударили. – Комаров, объясни.
– Дери тебя за ногу! Нас обходя-ят! Пол тысячи сибирских гренадёров засекли мои снайперы. Через минут десять они будут здесь!
– Где «Крылья ветра»! – раздался вопль Данте по всему эфиру, который чувствует, будто земля из-под ног выбили.
Капитан почувствовал, словно его сердце что-то прокололо, он не ожидал, что их буквально предадут. Побратимы, которые некогда стояли спина к спине с «Палачами», скрылись, отступили и оставили их на произвол судьбы.
– Не знаю! Мы остались одни!
В дзоте, который занят Данте и его десятью воинами, наступила полнейшая тишина, ибо воины ждут приказа капитана. Командир повернулся, сжимая от волнений автомат, и посмотрел на своих бойцов. Ему нет нужды вопрошать, все и так понимают суть немого вопроса, отвечая на него бесстрастным кивком.
– Комаров, мы прикроем правый фланг, – бесстрастно сказал капитан и повёл бойцов вперёд.
Через пять минут Данте с горсткой солдат закрепился в развалинах на востоке, подпуская противника по ближе. Остова и стены разрушенных зданий стали плащом, который скрыл присутствие солдат, укрыл огневую позицию. Вокруг капитана только осколки строения, части стен и опалённые фрагменты крыши и мебели. Он кидает взгляд в глубину строения и видит небольшую детскую игрушку, изорванного и прогнившего плюшевого мишку. Невольно парень вспоминает то, как он общался с братом в разрушенном небоскрёбе городка Сиракузы-Сан-Флорен, вспоминает ужасы, которые видел на дороге в Город «бога», перед глазами проносятся кошмары детских лагерей в Новом Стамбуле. У него нет жалости, к тем беззащитным кого убивали, лишь ненависть к насильникам. Он понимает, что такой порядок несёт и «Республика», и его поборники уже совсем близко, настолько близко что возникает искушение прямо сейчас отдать приказ и накрыть огнём врага, но рано.
«Тише-тише Данте», – успокаивает себя Данте. – «Ещё рано… ещё минута».
Одна единственная минута стала подобно бесконечности, обострившей все чувства. Вдали капитан слышит непрекращающиеся рокоты орудий, где-то поблизости стрекочут пулемёты, а за укрытием доносится странная речь. Он уже слышал этот говор… этими же словами говорит Комаров со своими людьми, и парень понял, откуда могут быть эти гренадёры.
Сердце забилось в груди с такой силой, что Данте услышал его отзвуки в ушах, шорох вражеской обуви о землю и строительный мусор, которым усеян весь полог перед укрытием. В горле застыл волнительный ком, который превратился в крик, разнёсшийся по эфиру:
– Огонь!
Десяток солдат одномоментно подались из-за укрытия, явившись чёрными тенями на фоне полотнища