К середине второго года службы, когда Степан явил себя дисциплинированным, отличным по показателям рядовым,
за ним начал наблюдать командир роты капитан Тишевский – большой авторитет в полку. Старательный и скромный рядовой, любопытный и читающий ему нравился. Он стал лучшим стрелком в роте и в первое же лето на полевых учениях на стрельбище удивил. С весны полк выводился из города в летние учебные лагеря. Жили в десятиместных, выгоревших на солнце, белых плотных и просторных палатках. На первых учебных стрельбах Степан получил два пристрелочных патрона к винтовке Мосина и вспомнил сотни теоретических занятий, где «дядьки» следили за каждым движением и добивались, чтобы и глаз точно через прицел искал цель, чтобы тело при положении лёжа, с колена и стоя- было неколебимым, дыхание -ровным и рука- крепка; нажимать на курок мягко и не дыша. Вроде наука несложная, да вот не у всех получалось, так как у Степана на открытом полевом стрельбище боевыми патронами. Учебных патронов не было предусмотрено и стрельбы боевыми проводились в лагерях, на воздухе, где было много помех. Солнце и ветер, вместе с волнением за результат, от которого зависели и поощрения с наказаниями и стрелков и их наставников, сильно напрягало. Что пуля —дура, а штык- молодец- эту присказку великого Суворова, который и сам поучал беречь каждый патрон и наказывал за промахи, оправдывало только то, что суворовские чудо-богатыри превзошли лучших в Европе и Азии рукопашных бойцов —турецких янычар, что с самого детства обучались этому воинскому искусству. Устоять против русского штыка, со времён Петра Великого после Полтавской баталии, не могли уже ни шведы, ни немцы, ни французская гвардия.
Вспомнив всю теорию и навыки отработанные на занятиях, Степан с волнением улёгся на землю и изготовился к стрельбе. Как учили, две пули послал в щит, что стоял изображая фигуру. После пристрелки проверили мишени. У одного поправили неверно установленную по забывчивости планку и ещё раз напомнили правила стрельбы. Девять человек со Степаном застыли на рубеже. Стрелять нужно было по команде. Это было сложное задание по которому можно было сразу определить выучку. Пять раз, через равные промежутки времени, прозвучала команда «Пли!» Пять раз плечо Степана получило толчки от окованного металлом основания приклада, что в рукопашном бою должен был как дубина сокрушать врага. Когда отстрелялись, командир отделения сбегал к мишеням и сделал записи. У мишени Степана задержался дольше всего. У Степана ёкнуло сердце! В отделении было три новобранца. «Неужели опростоволосился?» Взводный получил сведения. Он преуспевал не только в танцах, но и числился приличным стрелком из винтовки и револьвера и, ожидая повышения, хотел отличить свою команду на стрельбах. Подойдя к Степану, ждущему с винтовкой, приставленной к ноге, результатов стрельбы и, глядя в лицо Степану, радостно коротко