Уже близилось девять часов. Стали подавать десерт. Сеньор Инганнаморте попросил сына дойти с ним до кабинета.
– Мне нужно показать тебе кое-что очень важное, – шепнул он.
Они поднялись по лестнице. У Венсенте было почему-то нехорошее предчувствие. Такое у него уже происходило, когда отец вводил его в дела бизнеса и поучал экономике. Вот они зашли в кабинет. И Венсенте начал:
– Если ты снова хочешь поговорить про свой бизнес, давай хотя бы не сегодня. Ведь воскресенье – особенный день.
– Я и не собирался, – заявил сеньор Инганнаморте.
– Тогда, что такого важного ты мне хотел сказать? – удивленно посмотрел на отца Венсенте.
– Да не сказать, а показать! – громко ответил сеньор Инганнаморте, доставая что-то хорошо завернутое и упакованное.
Венсенте был в недоумении. Ему было страшно интересно, что там внутри. И вот показалась старинная рамка.
– Это картина! – провозгласил радостно Венсенте.
– Именно так, – тихо, почти шепотом сказал отец.
Вот картина была полностью распакована. Венсенте стоял перед ней как заворожённый. Он долго смотрел на портрет. Ему показалось на миг, что жизнь покидает его, настолько картина была прекрасна, но тут вдруг послышался голос отца.
– Что молчишь?! Как картина тебя спрашиваю?! – с непониманием спросил сеньор Инганнаморте.
– У меня дар речи пропал, кажется. Откуда она у тебя? – сказал торопливо Венсенте, наливая воду в стакан, и сев рядом с картиной.
– О! Это удивительная история! На праздничном вечере у сеньора Риччи я случайно познакомился с одним американским коллекционером. Слово за слово я узнал, что он обладает очень ценным портретом, некой французской герцогини, неизвестного художника XIV века. Он показал фотографию этой картины, и я не смог устоять. Боже, не могу поверить, я в здравом уме купил портрет за 2 миллиона долларов! И…
– Что?! Мне кажется, его цена слегка завышена, – прервал рассказ отца Венсенте.
– Это очень старый портрет, все экспертизы его подлинности и документация в порядке. Мои юристы тщательно занимались этим вопросом. К тому же, я смотрю, тебе понравилось моё приобретение, – спокойно ответил сеньор Инганнаморте.
– Ты прав, портрет чудесный, – сказал Венсенте, наливая второй стакан воды.
– Но тебя что-то беспокоит, я вижу! – проницательно взглянул отец в глаза изумленного сына.
– От этого портрета веет холодом. Мне страшно смотреть ей в глаза. Она как живая! – наливая уже третий стакан, пробормотал Венсенте.
– Это вы все такие! Деятели искусства, одним словом. А я просто вижу прекрасную работу художника и таинственный лик красивой герцогини. Всё! Остальное – сказки – рассмеявшись, сказал сеньор Инганнаморте, – к тому же я хочу сделать эту картину нашей семейной реликвией. Это самое ценное во всех смыслах приобретение в моей коллекции –