Я, мой муж и наши два отечества. Эльвира Филипович

говорили, что нравлюсь ему. Тоже и моей Бабушке он очень понравился, когда однажды довез меня прямо до хаты на раме своего велосипеда. Бабушка тогда накормила нас лапшой со шкварками и сказала Жану, что будет рада видеть его у нас. А потом он познакомил меня со своей бабушкой, сухонькой старушкой с узким изморщиненным лицом и печальными глазами, которая угостила меня вкусным грушевым узваром и кукурузными лепешками. В маленькой горнице стояли деревянная, во всю стену, лавка и приставленный к ней накрытый темной скатертью стол. Под столом у Жана была фотолаборатория: фотобумага 9 на 12, красный фонарь, ванночки для проявителя и закрепителя. Фотоаппарат был старый, еще отцовский, со стеклянными негативами. У меня – почти такой же. При красном свете Жан выглядел еще красивее. Он то и дело молча взглядывал на меня, и мне казалось: вот-вот поцелует. Тогда бы и я. Но так и не поцеловал…

      А потом начались экзамены. На математические письменные нас сажали в разные ряды, так, чтобы один из нас решал первый вариант, а другой – второй. Оба мы шли на медаль, я – на золотую, Жан – на серебряную.