Поднявшись в рубку, Василий Васильевич заварил себе чаю, выдавил в него пол-лимона и хорошенько разбавил коньяком. Этот «адмиральский чай» отлично согревал в промозглый серый день. С кружкой в руках он склонился над разложенной на столе картой акватории.
«Была не была! – решился он. – Пойдем сегодня на Чертов омут!» Услышав такое заявление, Нестеренко потер руки. Из этих мест некоторые суда возвращались с полными сетями рыбы. Опасность была в том, что этот район фактически был за пределами экономической зоны страны, поэтому ошибка в курсе или неудачное течение могли увести судно в чужие воды, что сулило большие проблемы. Чертов омут был большой впадиной на океанском дне. В ясную погоду вода в этом месте всегда была тихая и темная. Глубина запредельная.
Впереди было много часов ходу, поэтому капитан позвал помощника играть в карты. За игрой время тянулось не так мучительно. Заспанные члены команды «Неспешного» стали показываться на палубе. Нужно было еще раз проверить сети перед постановкой. Солнце поднялось над горизонтом, но из-за плотных низких туч его не было видно. Стало лишь немного светлее. Мористее «Неспешного» прошел большой военный катер.
– Я вот не пойму, Василич, – заговорил Нестеренко, выбрасывая капитану последнюю карту – козырного туза, – что такой человек, как ты, делает здесь? – Он словно хотел скрасить Бегалову его поражение.
– А то, Русланчик, – зло ответил Бегалов, что служба в ВМФ – это тебе не хрен собачий. Это тебе на всю жизнь отпечаток оставляет!
Руслану нравилось, когда капитан доходил до той степени раздражения, когда обычно сдержанный и вежливый человек начинал ершиться и выдавать выражения вроде «жопа с ушами» или «лещ горбатый».
– Мы к берегам Африки ходили! Вот это были походы! Вот это были люди! Не то что вы, мазуты береговые!
– А что интересного видал там?
– Давай иди работай, клюзы чисти! – вспылил Бегалов. – Локаторы тут повключал! На месте почти.
Руслан отбросил карты, но не разозлился. Он специально подшучивал над капитаном, чтобы вывести того из себя. Нестеренко спустился на палубу и дал команду старшему бригады начать спуск сетей. Судно довольно крепко качало, но это было делом привычным.
Закипела работа, послышалась отборная ругань моряков. Все шло нормально. Василий Васильевич наблюдал за тем, как тонкая сеть скрывается в почти что черных водах. Перед тем как выйти под дождь и ветер на мокрую палубу, он открыл бутылку и сделал большой глоток коньяка.
Пока капитан спускался по узенькому трапу, людей на палубе словно подменили. Команда притихла, поглядывая друг на друга в нерешительности. Люди то и дело выглядывали