– Хорошо, – улыбнулась я и облегченно вздохнула. Меня действительно смутило то, что он не приехал за мной на машине. Хотя мало ли какие бывают причины.
Выдержав паузу, Винсент продолжил.
– Ты знаешь, я не зря подарил тебе эти цветы. Вы похожи.
– То есть? – Я посмотрела на цветы и пыталась понять, в чем наше сходство.
– Эти цветы благородны, и в тоже время их цвет означает страсть, присущую твоей натуре.
– Хм, не знаю насчет страсти. – Я задумалась. С чего он взял?
Как только мы свернули с людной улицы на переулок, который вел прямо к парку, Винсент резко остановился и привлек меня к себе за талию, а затем впился в мои губы. От неожиданности я замерла и на его горячий поцелуй не ответила взаимностью. Резко выставив между нами руку, остановила его.
– Прости, я что-то сделал не так?
– Я… не знаю, – я действительно не знала ни как себя вести, ни как реагировать на его поцелуй.
– Наверное, я поторопился, – он ослабил руки и отпустил меня.
– Нет, все хорошо! Просто я не ожидала.
Похоже, меня выбило из колеи сравнение с цветом страсти, которое означало намек на более близкие отношения, к которым я не была готова.
– Ничего, – он натянуто улыбнулся и взял меня за руку.
Похоже, у нас обоих слегка подпортилось настроение. Чтобы сгладить неловкую ситуацию, я решила найти занятную тему, и как можно быстрее.
– Винсент, можно тебя спросить?
– Да, слушаю!
Я продолжила после небольшой заминки.
– Мы уже две недели встречаемся, а ты ни слова не сказал о себе.
– А что именно тебя интересует? – его взгляд устремился вдаль.
– Каким ты был в детстве? Что тебя интересовало? В какие кружки ходил?
Винсент ответил не сразу и дал себе время подумать.
– Я был хорошеньким!
Мы оба хохотнули.
– А еще каким?
– Смелым, сильным, амбициозным! – горделиво сказал он, вскинув голову вверх.
– В детстве амбициозным?
– Да, – Винсент разжег мое любопытство в очередной раз.
– Хорошо, и кем же ты хотел стать в детстве?
– Богом, – невозмутимо ответил Винсент.
– Что? Зачем? – Я часто заморгала глазами.
– Разве плохо, когда тебе все поклоняются? – пожал он плечами.
– Что ж, всего-то Богом. Похвально! Ты, наверное, был незаурядным ребенком, раз тебе не захотелось стать хотя бы космонавтом, – я рассмеялась.
– Когда мне было восемь лет, меня разлучили с родителями против нашей воли, – сказал он с горечью в голосе, а мое веселое настроение сразу пропало. – Затем я снова обрел их. Никому не дано понять, что мне пришлось пережить во время разлуки с ними.
Мне стало жаль своего друга. Казалось, пережитая боль разлуки с родителями прошла и сквозь мою душу. Я попыталась представить, что было бы со мной, если бы меня разлучили с Эмили, но не смогла сделать этого.
– Почему