– Неней, а что это за письма, от кого? – показываю на исписанные мелким почерком перетянутые синей атласной лентой листочки – они с фронта?
– Разные, но все от кортатая (тат. – дедушка)
– Неней, а ты расскажешь мне о нем? – хотя много раз уже слышал рассказы о войне, о нем. Но, я был готов слушать это бесконечно.
– Обязательно, улым!
Среди прочих бумаг и документов, неней показывает мне толстую тетрадь с потертой, когда- то коричневой и хранившейся долгое время согнутой пополам и от того переломленной обложкой. « Я даже представил, как кто-то, еще не ведомый мне, достает эту тетрадь из внутреннего кармана шинели, разгибает, открывает ее и что-то быстро записывает и убирает обратно, согнув при этом пополам».
– Это, улым, записи.Ты их скоро прочитаешь, но прежде, прежде я должна тебя подготовить. Рассказать суть, того, что тебе уготовано . Это твоя НОША и все с этой минуты в твоей жизни будет посвящено Этому.
– Неней! Ты сейчас говоришь серьезно?
– У тебя будет все как у всех: учеба, какая-то работа, любимая женщина, дети… Но ты всю жизнь, каждую минуту будешь готов к своему предназначению.
– Это что-то смертельное? Страшное? Я буду как самурай? – До этого от отца – и сам читал – слышал о беспредельной верности своему долгу самураев. Не было тогда фильмов об этом и каратэ знали особо продвинутые. Сегодня пятилетний ребенок вам расскажет о ниндзях и прочих самураях больше, чем тогда было в наших источниках.
– Возможно, риск и будет твоим попутчиком в жизни, но верность долгу первейшая и неукоснительная твоя роль в жизни. Самурай – не наше слово, я бы назвала тебя, скорее, батыр, богатырь, витязь или просто воин. Но до этого надо еще много узнать и многого достичь.
Смотрел в изменившиеся ледяные проницательные глаза неней и чувствовал ее взгляд внутри – за грудной клеткой. Черная точечка зрачка в обрамлении красивых голубых и все равно родных глаз, казалась неживой, пугающей сверлящей металлической. Я молчал, понимая, что к чему- то я уже никогда не вернусь. Потерял ощущение реальности. Мысли хаотично бегали ни на чем не фиксируясь или в тот момент, их и не было никаких.
– Но, не об этом сейчас речь – продолжила она, – мы вернемся – и еще много раз об этом будем говорить. Уже то, что ты сейчас увидел и к чему прикоснулся – является большой тайной. Ты сейчас поклянешься никогда и ни с кем, кроме меня и твоего отца это не обсуждать и не рассказывать. Но и многое тебе придется добыть, домыслить и также хранить. А кому все эти знания передать, я тебе объясню…
… Я вспомнил, как три года назад я играл в карты с соседом и мы подрались. Пришла его мать к неней жаловаться на меня.
–… Он же сын инженера, как он мог избить моё невинное чадо?!..– и все в таком духе. Я все слышал и тихо «угорал» от этих слов.
Когда соседка, убежденная что кара в виде ремня или чего подобного меня постигнет после всего, что она