– Темно, как у негра в заднице, – констатировал молодой человек столь категорично, будто ему приходилось бывать там не единожды. Девица хихикнула, впервые услышав столь оригинальное сравнение. Не обронив ни слова, закрыла стонущую дверь. Подперев пышными ягодицами, преградила путь к отступлению. Опустилась на колени, будто вымаливающая прощение неверная супруга, бесцеремонно разверзнув молнию на брюках пленника.
Резким движением стащила штаны, следом трусы, рукою нащупав вздыбившийся член, против которого могла устоять разве что фригидная женщина, лесбиянка либо идейная комсомолка.
– Ого! – не скрывая удивления, воскликнула она. – Какой взрослый мальчик!
Темпераментная повариха сжала «мальчугана» в кулаке, перемещая руку туда-сюда, силою воображения примеряя на себя. Прекратив, погладила его по головке подушечкой указательного пальца, томно и натруженно заключив:
– Сла-а-вный мальчик!
– Только непослушный, – честно признался «папаша», не скрывая единственного недостатка своего «питомца». В следующее же мгновение женщина в белом, в темноте напоминающая ассистентку патологоанатома, как хищница, заглотила «мальчугана», по самое основание, утопив во рту.
Хозяин ощутил влажную тёплую скользкую слюну, а служительница чревоугодного заведения, не теряя ни секунды драгоценного времени, плотно сжав губы, творила минет с такой скоростью, словно на чемпионате мира по одной из новых легкоатлетических дисциплин спортивного единоборства.
Довольно скоро достигнув цели, она проглотила семя, тщательно высасывая из самых недр остатки. Потом, как ни в чём не бывало, поднялась. Отряхивая запылившиеся полы халата, дала понять, что сеанс интенсивной терапии окончен.
Обескураженный таким предисловием, в коем усматривался эпилог, и. о. грузчика, оценивший ручную транспортировку трёхпудового мешка сахара несколько дороже, в надежде удвоить оплату, сильными руками развернул девицу к себе задом. Попытался согнуть «раком», но та, с лёгкостью выкрутившись из цепких объятий, щёлкнула выключателем, озарив помещение лампочкой Ильича.
Свет, как всё чистое и светлое, низверг тьму, низвергнув и похотливые вожделения плоти. Грешница посмотрела на экс-любовника такими невинными и ясными глазами, будто перед этим они кушали мороженое:
– Всё! Хорошего понемножку, вдобавок, я мужу никогда не изменяю.
Молодой человек растянул губы, ни на секунду в этом не усомнившись.
– Выбирай любой! – указуя на штабель мешков с сахаром, предложила работница общепита, улыбаясь хитро и двусмысленно, что касалось, конечно же, трагически оборванного счастья. Она ни с того ни с сего расхохоталась, взирая на взрослого самца, вид которого более напоминал обиженного малыша, у которого строгая мамаша отняла сладкую вату на палочке.
Вдруг из её уст вырвался приглушенный крик ужаса, что, наложившись на