– Не поняла. – озаряюсь вокруг себя.
– Ада, ты излучаешь секс, ты пахнешь сексом, таких женщин очень мало, ты уникальна, поймешь это со временем, а сейчас нужно научиться управлять собой.
– Ты это серьезно?
– Более чем, я кончил вместе с тобой, мои брюки мокрые, и это ты ко мне не прикоснулась, и себя не трогал. Когда ты открыла рот в стоне, из тебя вышел аромат, который накрыл меня с головой, и я вместе с тобой парил среди звезд.
– Что?! – спуская руку на его…
– Убедилась? – кривая ухмылка красивых глаз.
– Как?
– Я же тебе говорю – ты уникальна.
– Но почему с му… – запинаюсь, вспоминая Адриана.
– Муж? Он сам не знает, поэтому он кончает очень быстро, не удовлетворив тебя. За все эти годы в тебе накопилась энергия, которой тебе нужно научиться управлять, ты даже представить не можешь, какая это сила.
– Я чувствую себя виноватой… – сжимаю его руку при повороте, кружась на белом отражающем полу.
– В чем?
– Я изменяю ему с тобой, а мужа виню в этом. – закрываю глаза и вижу, как он трахается с другой в туалете, мерзкая картина открывается с другой стороны.
– Со мной? – рассмеялся он. – Я только тебе помог, полового акта не было, ты забыла условия договора?
– Все равно это измена! – виню себя в чем – то, но не могу разобраться в чем.
– Ты никогда его не любила, – неосторожно прыснул он.
– Это не тебе говорить, – злюсь, поддаваясь танцу. – Почему одни танцуем? – грубость в моих словах, и какое право он имеет так говорить.
– Мы открыли этот вечер, а за иными дверьми другая жизнь, и узнаешь ты о ней не сегодня, пожалуй, мы с тобой сейчас удалимся.
– Почему? – ищу глазами что – то.
– Ты не готова, – ловит мой взгляд на себе.
– К чему? – в надежде услышать ответ.
– Это уже решит Милли.
Кусаю губу, жду окончания танца, вспоминаю расписание, каждый понедельник психолог, а в воскресенье Джонни. И мне не терпится уже встретиться с ними.
Поспешно уходим, садимся в лимузин. Жмусь ближе к окну, провожая взглядом прекрасное шоу заката на известняковых стенах особняка. Гаснут свечи, нас обволакивает тьма, смотрю в лобовое окно на свет от фар, тени высоких деревьев надвигаются с неумолимой печалью. Грусть опускается на сердце, чувство вины прогибает, от чего такое состояние? Тошнит и воротит. Митяй берет мою руку с вопросом:
– Все хорошо?
Я роняю слезу, быстро моргая.
– Нет, – опускаю свое лицо вниз к коленям, и вижу, что рука Митяя сжимает мою.
– Сейчас пол третьего ночи, и ты едешь, с сексуальным мужчиной в самой дорогой машине, с твоими детьми лучшая няня, таких еще поискать, а твой муж развлекается в дорогом ресторане с другими женщинами, не думая, не вспоминая ни тебя, ни то, что у него есть дети и семья. Отчего тебе грустно?
И