– С добрым утром. Завтракать будешь? – присаживается на край кровати около меня.
Я безумно голодная, его аппетитные слова про завтрак сводят мой желудок до спазмов в животе.
– Доброе. – улыбка на его ясный взгляд. – Буду.
Он протягивает свои руки и кладет мне на живот поверх одеяла с вопросом:
– Что с тобой происходит? Ты изменилась?
Я удивляюсь его вопросу. Да, я изменилась внешне, не спорю, похудела на пять или шесть килограммов, новая прическа и внутри меня делимая граница на то, что было и что становится.
– В чем я изменилась? – в ответ задаю вопрос.
– Не только внешне, что-то явно происходит в твоей голове, и меня это волнует.
Волнует? Зачем он врет? Значит, когда я была толстая и страшная, его это не волновало, и он даже ни слова об этом не сказал, а тут, когда я начала меняться, заволновался. Это меня должны тревожить его походы по гостиницам и романы с новыми девахами, он что, издевается надо мной?
– Я пытаюсь измениться, исправить свои ошибки, чтобы ты на меня взглянул как на женщину. – держу себя в руках, чтобы не выдать своего негодования.
Он вытягивает свое лицо, лицевые мышцы ходят ходуном.
– И все же? – настаивает он.
От чего он так интересуется моим внутренним миром? Ведь он этого никогда не делал. Неужели я так сильно изменилась? Что выдает меня? Мне хочется услышать о моих изменениях с его уст, задаю ему вопрос:
– Что во мне изменилось? Что тебя так задевает?
– Твои глаза, они светятся, ты по-другому ведешь себя и вообще изменилась во внешности очень сильно. Что тобой движет?
– Просто однажды я взглянула на себя в зеркало и испугалась своего тела, я не узнала себя, вот что со мной произошло, – неуверенно добавляю фразу, чтобы он знал: – Да, и твои слова сильно ранили.
– Как я мог тебя ранить? Ведь я вообще старался тебе ничего не говорить.
– И делать. – тихо добавляю я.
– Что ты имеешь в виду? – закатывает глаза.
– Я забыла твои ласки, что такое секс. Его вообще нет. – ловлю его серьёзный взгляд на мне. – Вот я не могу понять одного, как же ты? Неужели тебе не хочется?
– Чего? Ты сейчас про что? Ведь он был… – забыл когда. Застывает на полуслове, он заводится, слова бьют