С трудом поднявшись, я привел себя в порядок и стоя перед зеркалом, заметил круги под глазами и бледный вид, да что там бледный, мертвенно— белый цвет своего лица. Скоро рак сожрет меня. Сожрал прежний загар. Нужно будет забрать результаты анализов в больнице. Не хочу знать. Я похож на призрака. И ощущал себя похожим на него. Красавец, чего тут скажешь. Потрясающе.
Попялившись еще на себя пару минут, решил, прежнего от меня мало.
Раздраженно ударил зеркало и пошел на улицу к своему ангелу.
За окном хлопьями летел снег. Наверное, это моя последняя зима.
Я заехал за Лерой, предварительно перед этим наглотавшись таблеток, в весьма скверном настроении. Она заметила это, поэтому промолчала. Некоторое время мы молчали, я украдкой смотрел на нее.
– Может, заедем к Оксане и Леше? – робко предложила она.
– Давай заедем. Как дома? – согласился я, морщась от привкуса таблеток во рту.
– Мама обрадовалась мне, спросила, когда я познакомлю ее с тобой.
Я усмехнулся, вспомнив наше знакомство.
– Что? – переспросила Лера, видя мою усмешку.
– Ничего, все в порядке. Когда она будет готова, я с удовольствием познакомлюсь с ней, идет?
– Идет, – ответила девушка и протянула ко мне руку. Я тихонько сжал ее. Она наблюдательна. От нее сложно что— то скрыть. Я не хотел, чтобы она видела отчаяние в моих глазах, только не сегодня.
Друзья обрадовались нам. Маленький Никита, не похожий ни на одного из родителей, радостно улыбнулся нам своим беззубым ртом и что— то залепетал. Я взял его на руки и сел с ним вместе на диван, пока Оксана суетливо собирала на стол, хотя мы и отказались от всего сразу.
Лера отправилась помочь Оксане на кухню, и мы остались втроем в гордой мужской компании.
– Отвратительно выглядишь, – смущенно произнес Лешка.
– И чувствую себя так же. Ксане только не говори.
– Ей ты сказал?
Ненавижу этот вопрос. Сколько мне его уже задавали? Раз двести?
– И не собираюсь, вы уже меня достали все с этим вопросом. Не надоело спрашивать одно и тоже?
– Зря ты так. Она имеет право знать.
– Я жалею о том, что знаете вы, мне вас хватает сполна, – грубо оборвал я его.
Никитос занервничал и зашелся в плаче. Отец тут же взял его на руки и принялся укачивать.
Я почти умер и эти приступы только вестники.
Когда-нибудьодин из таких приступов заберет меня с собой, и я останусь вечно среди тех странно— прекрасных цветов, что убаюкивали меня.
Только казалось, Валерия – мой ангел держит меня здесь, ради нее я возвращаюсь вновь и вновь. Надеюсь, чувства к ней будут впредь держать меня в этом мире, как надежный якорь. Больше всего на свете мне не хочется видеть в ее глазах отчаяние и безысходность, которые я вижу так часто в глазах близких мне людей. Она ничего не узнает. Прости меня, моя любовь…
Девочка моя вернулась с миской салата