опаской, то новое поколение молодых в полной мере оценило всю прелесть сладкой кокаиновой смерти. Именно эта узкогрудая поросль с энтузиазмом взялась укреплять благосостояние Краевого и ему подобных. Это напоминало вал, который не в состоянии были остановить самые зубастые спецслужбы. Если же говорить о России, то о проблематике СПИДа и наркотиков здесь, похоже, вообще не задумывались. Так и получилось, что, превратившись в одного из основных поставщиков на Урал волшебного разнотравья Ферганской и других столь же сказочных долин, Краевой окончательно понял, что рай – далеко не миф и не вымысел. Богами становились здесь – на земле и при жизни. Зеленые купюры выстилали витую дорожку, уводя в заоблочное пространство. И если кто-то еще подражал Гераклу, качая на тренажерах мускулы и разрывая львиные пасти вручную, то люди более умудренные с ухмылкой поглядывали на ослепленную Немезиду и брались за оружие более весомое, тихой цапой дотягиваясь до большой политики. Деньги липли к деньгам, а связи к связям. Помимо торгашей из Таджикистана и Туркменистана Краевой успел обзавестись друзьями из областного правительства, и первым среди первых на него вышел Павел Рассохин. Это можно было именовать его второй удачей, потому что именно этот чиновник дал наводку на изумрудные прииски и именно этот человек помог избежать очередных ментовских погромов. Юркий, как речной угорь, умеющий держать нос по ветру, Рассохин с успехом использовал расположение сильных мира сего. Он не ущемлял чрезмерно, позволял нагуливать жирок и развиваться. Подле такого опекуна согласны были греться люди и более крутого нрава, нежели Краевой…
– Уезжают, босс! Верняк, уезжают!
– Что? – Он распахнул глаза, недоуменно сморгнул, не сразу сообразив, о чем идет речь.
Станок возбужденно указывал пальцем в окно.
– Вот та левая развернулась и выехала за ворота. Остальные за ней двинули.
У Краевого отлегло от сердца. Ни о каком штурме чувачки Шмеля не помышляли. Просто даванули на психику, напомнили о том, что жизнь до обидного коротка.
Хозяин кабинета фыркнул. Всерьез внимать всей этой клоунаде было невозможно. Игра в законы и сомнительные правила не давала никаких преимуществ. Новый мир понимал только один язык – язык денег и оружия. И потому в реалиях все обстояло значительно проще. Либо ты, либо тебя. Вчера у него не получилось со Шмелем, а сегодня что-то, видно, не заладилось у самого Шмеля. То ли не решился старичок показать зубки, то ли заменьжевался на последнем шаге…
– Что ж, выходим из подполья! – Он пришлепнул ладонями по подлокотникам, энергично поднялся. Вбежавшему Леньчику, насмешливо подмигнул. – Шмелек-то наш труханул, а?
– А то! – Секретарь расплылся в улыбке. – Макар отзвонился. «Галактион» тоже чист.
– Скоморохи! –
