Заметив, как всколыхнулся строй, комендант снисходительным голосом поспешил успокоить «товарищей».
– Я имел в виду не совсем то, о чём вы подумали, граждане добровольцы. Никакой «децимации», если кому из вас знакомо это слово из истории Древнего Рима и Льва Давидовича Троцкого. Речь идёт лишь об ответственности за невыполнение плана. Поясняю: невыполнение нормы одним работником, если следствием этого явилось невыполнение задания всей бригадой, влечёт за собой лишение месячной премии всей бригады. Если, конечно, в своё свободное время бригада не изъявит желание восстановить доброе имя коллектива. То есть, принцип – армейский, где зачёт – по последнему бойцу.
Медленно расхаживая перед строем, Комендант изредка бросал взгляд на одинаково синие рожи то одного, то другого «добровольца».
– Дармоедов мы не держим. Что значит «не держим», вы узнаете чуть позже. Но лучше бы вам этого не знать.
Строй уже не ухмылялся и не дёргался. И не потому, что устал и окоченел. Всё говорило о том, что, к несчастью, комендант – человек дела. А если и слова, то лишь такого, которое обязательно станет делом, как этому ни противься. Русский человек «въезжает» медленно, но если уж делает это, то основательно и надолго. Повторений «пройденного» ему не требуется.
– Далее. У нас – «сухой закон». Нарушение его карается по всей строгости… хм… закона, каковым для вас являются правила внутреннего распорядка. Лицо, впервые застигнутое за употреблением спиртных напитков или же с признаками такового, лишается всех видов премий сроком до шести месяцев. Лицо, вторично застигнутое на месте преступления, лишается заработной платы сроком до трёх месяцев. Это означает, что по истечении времени наказания из заработной платы лица, уже отбывшего наказание, будет удерживаться стоимость питания и содержания – до полного погашения долга. Подумайте об этом, прежде чем поддаться искушению!
– А за третье нарушение – что?
Любопытствующий не успел прикусить язык: комендант уже стоял перед ним.
– Увольнение с работы.
«Увольнение из концлагеря» – это, конечно, смешно. Но никто почему-то не смеялся. Наверно, потому, что «увольнение» – из концлагеря.
– И не только за третий случай пьянки, но также за попытку бегства, отказ от выполнения работ, покушение на жизнь сотрудника администрации или призывы к саботажу. То же относится и к однократному факту проноса или употребления наркотических средств: мы придурков не держим. И учтите: учёт у нас поставлен, так что надеяться на забывчивость администрации не стоит…
– Разрешите вопрос?
На манер орудийной башни, Комендант развернул голову в сторону посиневшего уже не только от холода алкаша.
– Нельзя ли узнать о системе поощрений?
– Хороший вопрос, – улыбнулся Комендант. – Правильный. Свидетельствует о положительной установке