и – стучат, стучат, стучат…
10. Огурцы
Тридцать градусов в тени: злой, песочной, пыльной.
Где спастись, куда сбежать – никаких идей.
Нужен огурцам полив, долгий и обильный.
А вода – по вечерам, и не каждый день.
Жабы смолкли от тоски у пруда в низине.
Муж под яблоней задрых, выхлебав компот.
Льётся вялая струя – толщиной с мизинец.
Матюкается сосед, утирая пот.
Через дачу дядя Пётр – звучно, филигранно
к чьей-то маме шлёт насос, краны и трубу…
Легче с рынка принести пару килограммов,
чем по десять волочить на своем горбу…
Надо свёклу прополоть, перчики окучить,
надо прорыхлить морковь, выдергать укроп.
У межи, в резной листве спрятался огурчик…
Как бы мужа разбудить?..
Вот сорву – и в лоб!..
11. Весёлая песенка
Половинкой огурца смажусь вместо крема,
рожу потную свою малость освежу.
Где бы мне позагорать? Вовсе нет проблемы!
Знойно выдохнул сосед: «Нимфа на пляжу!»
Я иду такая вся в розовых бикини,
у меня в руках ведро… Счастье – до краёв.
Поливаю я морковь, свёклу и цуккини –
и опять меня манит ближний водоём.
Если в кране той воды – кот, подлец, наплакал,
если наш водопровод безнадёжно стар…
…я свой бывший маникюр подправляю лаком,
чтоб красиво оттенить бронзовый загар!
12. Промежуточный итог
Затрепетало сердце, как карасик,
попавший к рыболову на крючок.
На дачу отбываю, как на праздник,
взвалив на плечи старый рюкзачок.
Соседи – на пикник и на курорты,
а эти вон – на шопинг… наплевать!
И у меня купальник есть, и шорты,
я в них морковку буду поливать.
Бездельники валяются на пляже,
идут бухать на мутный дальний пруд,
А у меня в глазах веселье пляшет,
трудом я прославляю трезвый труд.
Ползут домой, как будто бы пахали
весь день. Бредут, как зайцы во хмелю.
А я танцую с тяпкой хали-гали,
и этот мир пронзительно люблю.
………………………..
О, дача, я тебя любила крепко,
любила с мая и до сентября!
Ударно культивировала репку…
или сурепку… Жизнь прошла не зря!
13. Хрен и семейная жизнь
Полдень. Ни тенька, ни ветерка.
Только хрен отбрасывает тень.
Я пашу… пашу ещё… пока…
Не на урожай – на бюллетень.
А супруг залег себе под хрен,
трубочкой дымит для куражу.
Я, как раб, поднявшийся с колен,
на него пронзительно гляжу.
Муж вещает про патриархат,
что-то там о русской старине…
Я ему – с поклоном: «Лысый гад!
Ты, конкретно, барин, охренел!»
14. Увы, не романтическое
Прохлада, утро, птички вразнобой…
Супруг остался дрыхнуть, сыч помятый!
Я