Открывая дверь, чуть не встретил чей-то лоб – но этот кто-то вовремя отскочил обратно в зал.
– О, Рабас, хорошо, что ты ее задержал, – Шоко ухватил за руку девушку, которой, видимо, я помешал улизнуть из тайника. – Говорил же, беспристрастнее критика вам не сыскать! Говорю же, – наклонился он к ее уху и произнес уже исключительно ей, пытаясь поймать глаза, – беспристрастнее критика им не сыскать. Ты очень поможешь.
Ох, Шоколадный. Знаем мы, каким ты бываешь иногда «убедительным». Дайрек в это время запустил пятерни в волосы и за секунду устроил на голове птичье гнездо. Джесс похлопал его по плечу:
– Если уж прислала, надо отвечать на письмо, – сказал он раздосадованному солисту.
– Почему еще и письма, Лиринетта, свет души моей? – возвел Дайрек глаза к потолку и зашептал: – Нас же никто не видит? Рабас уже в команде!
– Вот только меня в ваши морковные дела приплетать не надо, – откликнулся я, и Дайрек тут же повеселел:
– Рабас, мы только тебя не смотрели! Крома, зацени нашего гитариста!
Девушка в это время высвободила руку из хватки Шоко.
– Его я слушать не буду, – окинула она меня быстрым взглядом, в котором я уловил что-то уже донельзя знакомое.
– Без него неполный комплект, – сказал Шоколадный.
– С тобой я никуда больше не пойду, – устремила она на него осуждающий взгляд. – Ни со свитками не пойду. Ни статуи помыть. Нет, к арене тоже не пойду, зачем туда носить сырое мясо? – под градом отказов Шоко только поднял руки, хоть обескураженным не выглядел ни на миг. Дайрек от души захохотал.
А я девчонку, наконец, признал… И согласился с ней: зачем ее Шоко вообще привел? Мы сюда посторонних не допускаем.
– То будет в следующий раз, – произнес Шоко, и эта Крома поджала губы. – А пока, ну помоги ребятам выступить на равноденствии достойно!
– Стоп, в каком смысле выступить? – не понял я.
– Вот только Рабас и остался, – продолжил Шоколадный, но какого дварфа!
– Вы дали ей послушать заготовки!
– Рабас, не шуми, у нее отменный слух, – постучал себе по уху Джесс.
А Дайрек завеселился:
– Взяли бы к нам, умей она петь!
– Послушаешь, очки тебе куплю, – вставил Шоко, отчего девушка на секунду стала испуганной. Шоко поднял брови: – Уже не надо очки?
– После его музыки я отсюда уйду, – не ответила она на вопрос и посмотрела на меня. Чтобы быстрей начинал. А ведь парни не отстанут…
Я смогла выдохнуть, только когда закрыла дверь. Зал позади наполнился громкими голосами, а потом его потряс взрыв хохота. Солист, конечно. Я стояла, пытаясь успокоить колотившееся сердце.
Удивительно то, что я знала, из-за кого оно выбивает такой ритм – не Шоколадный этому причиной, каким-то невообразимым образом убедивший меня пойти с ним в зал для репетиций, хотя столкнулась я с ним лицом к лицу