– А что такого? – Понял все Фрэд. – Шесть лет все же шесть лет.
– Чтобы такого больше не повторялось! – Снова строгая попытка, но нежность выигрывает.
– Я обещаю, что так больше не буду делать. Мне не понравилось, это какая-то вещь плохая и противная! – Вставил свое Грим.
– Посмотрим, посмотрим, – весело среагировал Фрэд, подмигнув мальчику.
Заканчивается и этот день. От торта лишь крошки и липкие ложки. Ирма спокойно убирает со стола, ставя посуду в раковину. Довольный надухаренный Грим помогает ей, таская стаканы. Филадельфия занимается капитальной мойкой кухонной утвари. Ее руки по локоть в пене для мытья посуды, густые волосы заплетены в тугую косичку. Выбившийся локон не мешает ей, закрывая лицо, а аккуратно заправлен за ухо. Фрэд вытирает помытую посуду и отправляет в кухонный шкаф.
Тихо, уютно, чисто. Гриму нравится. Он улегся на коленях Филадельфии и уснул. Ирма и Фрэд устроились на диване перед телевизором. Они грызли семечки и кидали кожурки в сооруженные стаканчики из газеты. Темно. Лишь свет телевизора освещает помещение. Кажется, боевик с Вин Дизелем. Филадельфия бережно гладит кудрявые волосы сына, постепенно направляясь в мир сновидений. Как только закрывает глаза, оказывается в непонятном сне, но снова просыпается, резко вздрагивая.
Такие вечера стали частыми. И такая семья устраивала всех. Разные возрасты, иные мысли, другой стиль одежды, но им нравилось находиться вместе. Они собирались вместе и наслаждались обществом друг друга. Как будто, так и должно быть.
Новая жизнь
Грим стоит вместе с ребятами в шеренге и держит гладиолусы. Перед ним снова проходят взрослые парни, девушки, весело улыбаясь и шутя на ходу. Почему он не такой, как они? Его радовало одно: Грим одет почти так же, как и старшеклассники. Черно-белая форма. Хоть что-то приближает его ко взрослым.
Он ощущает на себе восторженные взгляды мамы, Ирмы и Фрэда. Они стоят напротив, машут ему. Ирма просит улыбнуться для фотографии, но Гриму не хочется. Он нашел занятие интереснее. Рядом стоит совсем маленькая девочка, которой он закрывает глаза гладиолусами. Боковым зрением мальчик видит, как еще немного, и она заплачет. Это Мира. Он успел вытянуться и обогнать ее в росте. Теперь они будут учиться в одном классе. Грим сможет раздражать ее, ведь от былой симпатии не осталось совершенно ничего. Ему хотелось больно ущипнуть ее за веснушчатую щеку, отрезать ножницами огненно-рыжие волосы или испортить ее милую школьную форму.
Однако он решил остановиться на гладиолусах. Грим специально заслоняет ей вид цветами, двигаясь одновременно с ней.
– Что ты делаешь? – Пискнула Мира.
– Не ной, – спокойно отвечает Грим и улыбается дьявольской улыбкой. Серые глаза холодно сверкают. Мира так испугалась его грубого голоса, что не удержала бойкую слезу и уронила ее на белые пышные розы.
– Пожалуйста, не обижай меня! – Взмолилась девочка. Увы, Грим промолчал и не изменил положения своих