Прошло, наверное, минут пять, а Дилан так и не объявился. Я прогуливалась с одной тропинки на другую, оглядываясь вокруг в надежде увидеть темные волосы и светлый, высокий силуэт парня. Но вокруг не было никого. Странно, в этой стороне парка я никогда не ходила. Здесь все было такое же, но лавочек не было совсем, как и людей. Ветер колыхал мои волосы, а я не переставала смотреть на дисплей телефона, отсчитывая каждую минуту. Я уже почти потеряла надежду, как вдруг увидела его. Он стоял, облокотившись плечом об дерево, глядя куда-то в пустоту. Голубые глаза не были сосредоточены на каком-либо предмете или человеке. В такие моменты задумываешься, о чем же люди думают в этот момент.
– Привет, – подошла я к нему, за несколько шагов до того, как он меня заметил и одарил доброй улыбкой, показывая все свои белоснежные зубы.
– Привет, Эллизабет, – улыбнулся он, – Как прошел день?
– Точнее утро, – улыбнулась я. – Обычно. Завтрак с ведущей из утренних новостей.
– Отлично! Что на завтрак?
– Все довольно банальней, чем ты думаешь, – на его лице отразилось любопытство. Обычные хлопья с молоком, – улыбнулась я.
– Я предпочитаю уплетать их без него, – подметил Дилан.
– Так действительно вкуснее, – удивилась я.
– Прогуляемся? – после неловкой паузы, произнес он.
– Погоди. Я так и не вернула тебе за платье.
Повернувшись за сумкой, я начала искать кошелек. В этот момент Дилан выпрямился и прикоснулся к моей руке, которая вот-вот бы вытащила его из сумки.
– Это лишнее. Считай, что это небольшой подарок от меня. Я не приму от тебя ничего, Лиз.
Я хотела возразить; сказать, что лишнее в этом было лишь платье; но когда я увидела его взгляд, то поняла, что он вовсе не шутил и был настойчив. Отчего-то внутреннее чувство говорило мне, что я уже где-то видела Дилана. Будто я с ним знакома очень давно, и вот причина, почему он вел так себя и как меня нашел. Моя рука машинально убрала кошелек и я кивнула, словно под гипнозом. Странное чувство.
Мы гуляли с Диланом по парку и болтали о разных вещах. Школа, город, друзья. Дилан уже закончил старшую школу, и на данный момент готовился поступать в университет. Он жил один, не упомянув ни слова о своей семье. Я была права, когда говорила, что ему бы стоило играть на пианино – он это умел. Он не был многословен и часто переводил темы, когда я спрашивала о чем-то личном.
– Твоя очередь, – попросил меня Дилан. Я надеялась, что он не спросит меня об этом. Я до жути не люблю говорить о себе. Мой мозг паникует, и я напрочь забываю обо всем, что касается меня.
– Я