Она и правда была прекрасной. Блондинка с длинными распущенными волосами, умопомрачительными ножками, стройная и высокая. Но абсолютно неотразимым в ней был убийственный (и чрезмерно опасный) взгляд раскосых зеленых глаз, ну прямо как у беды, была такая песня в прошлом или позапрошлом веке. Она профессионально танцевала, причем в гордом одиночестве. Этот момент упускать было нельзя, и я решительно бросился в атаку, подготовив остроумную шутку для безотказного знакомства. Походкой офицера британского королевского флота я направился к ней сквозь толпу порядком затуманенных граждан. Танцевал я хорошо, чувство ритма было заложено во мне с рождения, но, к сожалению, это был единственный подарок от Бога. Она заметила меня, и я, приободренный ее взглядом, стал демонстрировать свое умение танцевать уже рядом с ней. И вот наступил тот миг, когда я для начала предложил угостить ее любимым напитком. На мое счастье, она согласилась, мило кивнув очаровательной головкой. Мы подошли к бару и стали непринужденно перебрасываться сдержанными комплиментами на тему наших качественных телодвижений под музыку. Выбрав подходящий момент, я все-таки вставил в разговор свою юморную заготовку – на английском языке, разумеется, с последующим переводом. Ее реакция на мой выпендреж оказалась совсем не такой, как я ожидал. На чистейшем английском, поправив точеной ручкой челку и хитро прищурив изумрудные глазки, она иронично ответила:
– Да, хорошая шутка. Знаешь, я искренне удивлена твоему идеальному произношению, но нас, русских, всегда легко определить в толпе. Мы – как кошка в стае голубей…
Я растерянно улыбнулся, а она, протянув мне миниатюрную ладошку, добавила на русском:
– Светлана!
Ох и ничего себе. Ошарашенный, наверняка с глупым лицом, я осторожно пожал ладошку и коротко представился:
– Владислав!
Она улыбнулась мне, показав еще раз свои волшебные детские ямочки на щеках, и я мгновенно осознал, что сражена наповал не она, а я, и, по всей вероятности, навсегда. Но главное – я ясно почувствовал ее искреннее расположение ко мне, а обманываюсь я в этом крайне редко. Промелькнула мысль: «Может, для меня наступило время чудес? Наверное, я чем-то заслужил это.» – других объяснений потока невероятных приобретений у меня не было.
Я трепетно взял ее за руку и с довольной улыбкой повел на танцпол. Часа два, прерываясь на короткий отдых у стойки бара, мы галопировали под музыку, смеялись и болтали, как будто знали друг друга уже давно. Я был искренне удивлен, насколько я стал красноречив и свободен – выдавал такие шутки, что профессиональные юмористы взялись бы за написание трагедий, не иначе. Света была умна, я бы даже сказал – мудра, и у нее получалось одним лишь взглядом передать свое поддерживающее одобрение нескончаемому словесному потоку, льющемуся из меня. Ночь превратилась в сказку, во всяком случае, для себя