– Вода уходит…
Уровень воды в колодце и в самом деле неуклонно понижался, обнажая темные, склизкие стены. И этот звук… Теперь Морган понял, на что он похож. Как будто в огромной ванне выдернули пробку.
– А как такое может быть? – Сотник рассеянно жевал тлеющую сигарету. – В техническом смысле я имею в виду.
– Может, там какой-то люк внизу, – сказал Морган первое, что пришло в голову. – Или рычаг. Точно, рычаг! Наверное, ведро за него зацепилось, и механизм пришел в движение.
– И это говорит человек с высшим техническим образованием! – Сотник покачал головой. – Морган, какие рычаги?! Какие люки?! Это же самый обыкновенный деревенский колодец!
– Хорошо, а куда, по-твоему, уходит сейчас вода? – Морган не обиделся. Ему просто было интересно, как же на самом деле устроен этот колодец.
– В озеро, – сказал Сотник почти уверенно. – Наверное, этот колодец – часть какой-то дренажной или поливочной системы. Может, там, под землей, идет труба к озеру. И где-нибудь уже на выходе имеется что-то вроде заглушки. Заглушка открывается – уровень воды в колодце понижается.
– В таком случае вода в колодце должна быть не артезианской, а озерной.
– Так, может, она и озерная. Мы же ее не пили.
– А зачем нужна такая глубина? – Морган снова склонился над колодцем, заглянул в его теперь уже почти пустое нутро.
– Эй, есть там кто живой?! – заорал Сотник. – Водяной, ау!
– Ау… – эхом донеслось из колодца.
Колодезная цепь снова дернулась, начала медленно раскачиваться. Она раскачивалась, как маятник, а они с Сотником не могли оторвать взгляда от этого мерного, убаюкивающего движения.
Бом… Бом… Ведро глухо билось о каменные стены.
– Ау… – вторило ему эхо.
– А сейчас какие рычаги и заглушки? – спросил Морган, словно паутину, стряхивая навалившийся морок.
– А теперь сквозняк! – сказал Сотник и загасил о край колодца сигарету. – Или подводное течение, – добавил мрачно. – Поехали уже! Что нам тут… – Он сделал шаг от колодца и замер.
Было в этой его неподвижности, в удивленно, если не сказать испуганно, расширившихся зрачках что-то особенное, заставившее Моргана, стоявшго к нему вполоборота, резко обернуться.
…Девочка стояла в нескольких метрах от них. Невысокая, худенькая, в линялом, давно не стиранном сарафане, с распущенными по плечам, спутанными волосами, босоногая. Босоногая! Вот почему они не услышали ее приближения.
– Черт! Напугала! – отмер Сотник. – Откуда ты такая взялась?
– Тсс… – она поднесла к губам указательный палец. – Тише, не будите ее.
– Кого?
– Ее. – Девчонка не смотрела больше на них. Она не отводила взгляда от колодца. Привстала на цыпочки, вытянула худую шею, как будто хотела что-то увидеть, но боялась подойти ближе. Теперь, при более внимательном рассмотрении, стало ясно, что перед ними вовсе не девочка, а женщина лет сорока. По сеточке морщинок, по острым скулам и опущенным, с горестными складочками,