Александр Ковалевский ушёл из семьи, когда старшей дочери исполнилось восемнадцать, а сын Сергей перешёл в десятый класс. В этот же год, после несчастного случая на стройке, умер отец Аллы. Беда в двух семьях сблизила Ковалевского и Строгову, и Торопов стал ревновать друзей. Парню казалось, что его предали. После выпускного вечера, в семьдесят седьмом году он уехал в областной центр, поступил в университет. Больше его в районном центре не видели. Через год Тороповы старшие уехали вслед за сыном, получив повышение. Алла поступила в техникум лёгкой промышленности, а Сергей Ковалевский в строительный техникум. Через три года они поженились, закончив обучение, а ещё через два года, девятого сентября восемьдесят второго, Алла подарила мужу дочь, которую назвали Александрой. «Отец зря не назвал тебя Софьей», – часто говорила мама подросшей Саше. Саша была необычным ребёнком. Она начала читать в четыре года и к школе читала лучше всех в семье. Осилив программу 1-3, с шести лет пойдя в школу, она получила аттестат о среднем образовании в неполные шестнадцать лет. Александра была невысокого роста, русоволосая с большими синими глазами. Отец в шутку называл её Васильком. Училась она хорошо, но больше тянулась к точным наукам. Ещё в начальной школе в ней проснулись математические наклонности, а начиная с восьмого класса, она не пропустила ни одной олимпиады по математике, а позже по информатике не только городские, но и региональные. Она не была замкнутой девочкой, но её интересы не совпадали с интересами одноклассниц, которые были старше неё на два года, и подруг по этой причине не было. Она ходила в шахматный кружок вместо танцевального, изучала английский язык вместо дискотек. При этом не считала себя вундеркиндом и к прозвищу «Софья» относилась спокойно. Были и у неё и свои недостатки. Саша на лету схватывала уроки бабушки и мамы, но без частой практики, в голове оставалось всё чисто теоретически. Она могла постирать или поутюжить, но приготовить обед из двух блюд для неё было пыткой. Отец начал «борьбу» с порядком в её комнате и внешним видом, когда Саше было десять.
– Василёк, я просил тебя не устраивать из комнаты кладовку для хлама? У меня в гараже больше порядка, чем у тебя. Даю тебе час на разбор добра, а через час складываю всё, что обнаружу не на местах в мешок и на свалку, – говорил он. Конечно, он ничего не выбрасывал, но раза с пятого-шестого в комнате больше не было беспорядка. Так было и с внешним видом. – Не хочешь следить за волосами – сделай стрижку или побрей голову, – говорил он. – Ты, прежде чем надеть вещь, подумай, как тебя примут окружающие. У тебя, Василёк, на лбу не написано, что ты