Наука и религия: учебное пособие. А. А. Гируцкий

идеей и ее воплощением не является внешней ассоциацией. По мнению Булгакова, при появлении слова в космической реальности имеет место двойной процесс, который проходит в двух противоположных направлениях: идея освобождается от сложной целостности существования и одновременно творит для себя в микрокосмосе человеческой индивидуальности новое тело – слово. Сам космос говорит через микрокосм человека в словах – живых символах, иероглифах вещей. Множественность языков не исключает единства «внутреннего слова» (25, 288–289). В «Свете Невечернем» С. Булгаков утверждает, что имя Божие есть как бы пересечение двух миров – духовного мира космоса и человеческого сознания, а поэтому имяславие является в некотором роде обязательным условием молитвы; именование Бога есть призывание его духовных энергий (25, 289).

      Онтологический статус имени, слова занимает центральное место в философии языка А.Ф. Лосева. Имяславие он рассматривает как наиболее адекватное выражение соотношения сущности бытия и имени. Его предтечами Лосев считал деятелей исихазма (исихазм – букв. покой, безмолвие, отрешенность; мистическое течение в Византии, возникло в IV–VII вв.; учение о пути человека к Богу через очищение сердца слезами и сосредоточение сознания) – Григория Синаита (конец XIII – начало XIV в.), византийского подвижника и писателя, и Григория Паламу (1296–1359), Фессалоникийского архиепископа. Религиозно-философской основой имяславия Лосев считал православную доктрину энергетизма, сформулированную в учении паламитов, т. е. последователей Г. Паламы.

      Лосев излагает сущность этого учения: «Паламиты учили, что Свет Фаворский (свет, воссиявший на горе Фавор во время преображения Господня. – А.Г.), виденный учениками Христа и подвижниками, не есть ни сама сущность Божия (ибо энергия сообщима человеку, существо же Божие – несообщимо), ни тварное вещество… (ибо иначе тварь обожалась бы через себя саму), но – присносущая энергия сущности Божией, отличная от самой сущности, но неотделимая от нее. Энергия… переходя к твари и освящая ее… сама отнюдь не становится тварью, но продолжает быть неотделимой от Бога, т. е. самим Богом. Имя «Бог», говорили они, должно быть прилагаемо не только к сущности Божией, но и к ее энергиям. Всякая энергия и все энергии вместе суть сам Бог, хотя Бог и не есть Его энергия, ни какаянибудь одна, ни все вместе взятые». Сам Лосев так формулирует религиозно-философские тезисы имяславия: «Энергия сущности Божией неотделима от самого Бога и есть сам Бог… Имя Божие есть сам Бог, но Бог сам – не имя» (16, 910).

      По Лосеву, именование – фундаментальный онтологический процесс, внутренний стержень бытия, который предполагает самоименование Первосущности, Абсолютной Личности, ее проявление в инобытии через имя (16, 913–914). Лосев фактически подходит к пониманию того, что первичное имя, имя Абсолютной Личности – это разгадка всех тайн бытия.

      Таким образом, если суммировать поиски человеческой мысли в области строения реального мира, то его структура окажется гораздо