Вокруг меня пели и пили незнакомые люди. Потом лохматые кряжистые фигуры стали неуклюже плясать. С пьяных глаз показалось, что пирую с медведями.
Я проснулась от симфонии храпа. Храпели все, даже дети.
Рядом лежал новый муж. Он так напился, что до супружеских объятий дело не дошло.
Я почувствовала себя, как дома. Растопила баньку. Попарилась. Потом основательно подкрепилась. Собрала с собой еды и покинула гостеприимных родственников.
К реке пробиралась осторожно, чтобы снова не угодить в ловушку. Отвязала лодку и погребла дальше.
Этот эпизод не оставил следа в сердце.
Тоска по моим двенадцати не отпускает.
Это прошлое. Чёрная река-судьба несёт меня среди талых снегов, как щепку.
Полоска воды во льдах сужается. Подули северные ветра.
Надежда греет сердце.
Вечерело. Небо стало ярко-красным. Издалека слышался зловещий галдеж ворон. Я плыла мимо поля сражения. Словно изваяния, застыли скованные морозом тела, сплетённые в последней схватке. Вот случай разжиться хорошим оружием, пока не стемнело. Не только жажда наживы привела меня на поле. Мне любопытно было заглянуть в лицо спящей смерти.
Побродив недолго среди мёртвых тел, я нашла то, что мне нужно, – Ледяного Ангела. Этот северный воин вмёрз в глыбу льда.
Вспомнилось детство, игра в клад: выкопать лунку, положить туда красивых лоскутков, цветов, бусин, накрыть стёклышком или слюдой, засыпать песком и разгрести в нём окошко.
Худощавый, небольшого роста. У него было чистое светлое лицо в обрамлении прямых белых волос. Прекрасная амуниция, лёгкий боевой топорик на поясе, обоюдоострый меч в сжатых руках. Отстегнув топорик, я легко вырубила воина из льда. Шлем, кольчуга как раз мне по размеру. Я всё любовалась его лицом.
Нужно было торопиться. Начинало темнеть. Вдруг он открыл глаза и тут же чмокнул губами в попытке поцелуя: «Ох какая Валькирия! Что ж так холодно в Вальхалле?!»
Я уложила Ледяного Ангела на щит и приволокла к привязанной у берега лодке, бережно укрыла шкурами.
Собранного оружия показалось мало. Я снова отправилась на поле. Когда вернулась, груженная оружием, лодки не было.
«Ледяной Ангел! Хорёк проклятый!»
Мародерскую добычу пришлось оставить. Я чертыхалась, бредя вдоль берега, проваливаясь и увязая в мокром снегу.
Лодка села на мель. Ледяной Ангел лежал без сил. Израненный в бою, он не мог грести дальше.
Наши ожесточённые взгляды встретились.
Взаимное желание убить сменилось другим страстным желанием.
– Она вернулась, – Дорио тронул за плечо спящего Андрея. Стряхнув сон, Андрей вскочил на ноги.
Фаина спала у входа в шалаш в обнимку со светловолосым чужаком.
– Фаина! Что с тобой?! Кто с тобой?!
Фаина, проснувшись, скинула с себя обнимавшую руку.
– Это мой трофей.
– А почему у тебя железный ошейник на шее?
– Это так, дешевое украшение,