– Тпруу! – прокричал возница. – Слазьте, господа хорошие, приехали.
Надежда спрыгнула с подводы, одернула Ёсю, достала из нагрудника два гривенника, расплатилась с возницей и, взяв под руку своего грузина, растворилась в толчее базара.
Привоз Сталена являлся самым популярным и многолюдным местом города, а также и очень криминализированным. Здесь то и дело шныряли беспризорники, старающиеся умыкнуть все, что лежало на прилавках, карманники разных мастей, от щипачей до виртуозов-фокусников, и высшая масть криминалитета – рэкетиры. Эти ничего не воровали, а приучили местных торгашей платить им дань за то, что они их не трогали. А тем, кто противился, палили их торговые лавки, били до изнеможения, и даже был случай, когда одного особо ретивого торговца задушили и вывезли в тайгу. Об этом весь Стален знал. Но жандармы закрывали на их злодеяния глаза, рэкетиры сами платили начальнику жандармерии, да так, что тот сумел выстроить себе дворец, коих в Сталене не видали доселе. Надежда с Ёсифом прошлись по торговым рядам, прикупили Ёсе брюки-трубы, рубаху-косоворотку, туфли приличного состояния и шляпу с широкими полями. В ближайшем переулке грузин переоделся. Подошел к фонтанчику для пития воды, отпил из него жадными глотками, намочил руки, и отработанным движением пригладил волосы назад.
– Ёся, ты шикарен! – воскликнула Надя. – Ты такой красивый, милый. Прям не меньше, купец или чиновник первого ранга.
– Надя, ты у меня тоже очень красивая, – парировал Ёсиф. – Какой же я купец, я джигит. Хотя для конспирации лучше походить на купца, нежели на джигита.
– Ладно, пойдем на вокзал, а то можем на паровоз не успеть, нам еще надо документы тебе выправить, билеты купить и тормозок[3] с собой взять.
– А как это ты собираешься документы выправить? – осведомился Ёся.
– Есть у меня один человечек на вокзале. Я когда ехала из Тифлиса в Шушенк, в дороге познакомилась с художником, соседом по вагону. Вот он мне и говорит, ты, Надежда, помни, что есть у тебя в Сталене друг, большой друг, всемогущий, надо денег – нарисуем, надо документы справить – нарисуем, и адресок оставил. На привокзальной площади трудится, портреты рисует всем желающим, но это для конспирации.
– Да, Надюха, эка ты у меня умная и продуманная, и везде-то у тебя все по полочкам, да по планчику, што б я без тебя делал.
– Не дрейфь, грузин, мы с тобой еще такого наворотим, вся страна о нас говорить будет, – сказала она это с таким воодушевлением, что у Ёсифа даже усы передернулись. И взяв его под руку, устремилась в сторону привокзальной площади. Дойдя до площади, она с точностью картографа определила месторасположение художника и со скоростью лани, таща за собой Ёсю, оказалась около творца. Мастер кисти и угля пребывал