Выполняя приказ чернявого, Клеймёный взмахнул рукой. В воздухе мелькнуло тёмное пятно кистеня, его ремень наткнулся на локоть молящего о пощаде, но это не остановило куска металла врезавшегося в голову Фильки.
Разбойник дёрнул ремень к себе и вторым ударом смял затылок Филимона, ещё стоявшего на коленях, но уже уронившего руки и оседающего.
Забившись под ствол кедра, Стёпка с трудом сдерживал стон. В его ушах застыл страшный, смешанный с хрустом стук последнего удара кистеня. Рядом разговаривали чужие люди, – разбойники, так по грубым голосам и злобным действиям определил их сущность Степан.
Он лежал на сырой земле, укрытый ветвями кедра и вслушивался в голоса разбойников.
– Болит! – кто-то жаловался со стоном. – Этот бугай всё-таки успел мне руку развалить.
– Чем это он тебя так? – спросил его другой разбойник.
– Топором, чем же ещё, – зло ответил первый.
– Не переживай, твоего бугая, и всех остальных порешили.
– Тебе-то чё… ты вон… здоровенький, а у меня рука.
До Степана донёсся начальственный голос чернявого.
– Не всех. Телег одиннадцать, а мертвяков десять. Ищите, он далеко не ушёл, и спрятаться ему негде, трава низкая.
– Да мы всех перебили, кто бежать кинулся, – ответил ему собеседник раненого мужика.
– Значит не всех. Ищите, сказано, и всё тут, разговор мой короток! А не то…
Стёпка, не задумываясь полез в дупло, разверзшееся над ним в стволе кедра, а за миг до того он никакого дупла не видел.
– Здесь тоже никого, – совсем рядом прозвучал голос ещё какого-то разбойника, – под лапами этими. Сырая хвоя и не более.
Федька, когда раздался первый крик, был скрыт от разбойников грудью мерина. Сдерживая его он не сразу понял, куда делся Стёпка, но увидел, как бросился с дороги Григорий Иванов, а вслед ему какой-то мужик с саблей. Вот тогда Федя и побежал от страшного места, но обогнув ель, остановился. Дальше была вырубка, а по ней уже бежал за Григорием разбойник.
Затрещали совсем рядом стебли прошлогодних пучек и дудника. Полез Фёдор по ели, с трудом продираясь между сучьями, всё выше и выше. Наконец остановился, прижался к стволу и стал слушать, а потом осторожно поглядывать из-за веток. Пока лез, бабахали выстрелы, кто-то кричал, матерился и проклинал всё и вся, затем всё стихло.
– Видать, перебили всех, – думал Федя, рассматривая с высоты место кровавой бойни.
На вырубке алело кровяное пятно, оно сразу притянуло взгляд юноши. Приглядевшись, Федя понял, что это спина Григория Иванова, распластанного на зелёном покрывале молодой майской травы. От обоза юноше были видны только крайние телеги, – две передние и три задние, середину загораживала