А теперь, послушайте, юноши, старика, которого юношей слушали старики! – Он расскажет как на самом деле обстояло дело уже в республике, а затем в империи:
– Во все времена женщины, при всём их бесправии, отличались одним свойством – умением интриговать, строить козни и делать пакости руками других, а также необычайным умением приспосабливаться к обстоятельствам.
– В 195 году до н.э. консул Марк Порций Катон, при обсуждении возможности отмены Оппиева закона148, заявлял: «Предки наши не дозволяли женщинам решать какие-либо дела, даже и частные, без особого на то разрешения; они установили, что женщина находится во власти отца, братьев, мужа. Мы же попущением богов терпим, что женщины руководят государством, приходят на форум, появляются на сходках и в народных собраниях. Ведь, что они сейчас делают на улицах и площадях, как не убеждают всех поддержать предложение трибунов, как не настаивают на отмене Оппиева закона. И не надейтесь, что они сами положат предел своей распущенности; обуздайте же их безрассудную природу, их неукротимые страсти»149.
А римский писатель и философ Клавдий Элиан добавлял: «Каких только нарядов в погоне за роскошью не придумывали себе женщины в древности. На голову надевали высокий венок, на ноги – сандалии, уши украшали большими серьгами, хитон от плеч до рук не сшивался, а застегивался множеством золотых и серебряных булавок. Так одевались в глубокой древности, а про аттических модниц пусть рассказывает Аристофан150».
– Цезарь Август, рациональный и здравомыслящий, как лед холодный государственный муж, однажды стал добычей любви, и любовь к Ливии, прекрасной женщине, навлекла на его государство большое несчастье, причина которого – господство женщин151;
– Его наследника – Тиберия, «самого мужественного из всех римских мужей», постоянно осаждали женщины, капризные, своевольные и не самые приятные. Каждая из них была снедаема жаждой власти и в вечной игре интриг стремилась превзойти самое себя и оттеснить других, – в такой атмосфере и простому смертному было бы не по себе, не говоря уж о властителе!152
Тацит сообщает в «Анналах», о женах других римских императоров ведущих себя подобным образом: Валерия Мессалина153 per lasciviam, «своенравно» вела свою игру с римским государством154; Агриппина старшая155, внучка Августа, была властолюбива156, а ее дочь, носившая то же имя (Ю́лия Августа Агриппи́на, проще – Агриппина Младшая), не только «соблазнила» на брак императора Клавдия, своего дядю (это была последняя жена императора Клавдия, мать императора Нерона