– Знаю, да еще как! И поэтому пришел предупредить тебя.
– Предупредить? Неужели ты думаешь, я не понимаю того, что Курикка собирается оставить меня? Ведь собирается же?
– Черт возьми, хуже того, – произнес Хесси, глубоко вздохнув и прижав голову к рукам. – Он собирается продать тебя.
Николас вздрогнул:
– Кому?
– Калевальцам. У них на побережье построен домик да имеется причал. К нему привязан корабль, на котором они и совершают свои походы далеко-далеко на юг. Так далеко, что из тех походов еще никому не довелось вернуться. Поговаривают, что к поясам калевальцев прикручены головы тех, в ком они когда-нибудь да разочаровывались.
– Зачем ты мне это сейчас рассказываешь?
Хесси посмотрел Николасу прямо в глаза:
– Ну, если Курикка продаст тебя, я останусь здесь один – совсем один.
Николас не знал, что и ответить. Он молча отвернулся и начал смотреть в окно.
– А давай убежим, – сказал Хесси. – Возьмем вещичек ровно столько, сколько нам нужно. У нас есть еще немного времени до рассвета, далеко успеем умотать, прежде чем кто-нибудь проснется.
Николас в задумчивости провел руками по лицу и поднялся.
– Из кузницы не слышно стука молотка. Наверное, кузнец отправился в лес за бревнами.
– В кузнице больше места, чем в сердце у лешего. С чего бы?
Николас усмехнулся, сунул ноги в кенги и натянул куртку.
– Пошли!
Вместе с Хесси позади себя он направился прямиком к кузнице Илмаринена. Хотя ночной мороз изрядно кусал за уши, в кузне было еще тепло, и поднимающийся из горнила пар скучивался под крышей. Николас сдернул со стены самый большой из висящих на ней мешков, шагнул к дальней стенке и отвел в сторону полог, скрывающий угол.
– Чего ты надумал? – прошептал Хесси, увидев в руке Николаса странную штуковину. Он дергал Николаса за штанину, повторяя: – Вот ведь нечистый! Ты же не собираешься красть этого?
– Нет ничего лучше! – ответил Николас. – Курикка приучил меня к воровству, а коли уж он теперь хочет от меня избавиться, я заберу у него кое-что ценное.
– Я понимаю, но если ты возьмешь эту железяку, Илмаринен взбесится куда больше Курикки.
Глава 9
Колесо мельницы в Сувантоле сонно поскрипывало, крутясь в потоке, сбегающем с гор. Вода заставляла механизм вращаться, он иногда вздрагивал, как от холода ежится живое существо, и от этого дрожали домики на голых ветвях дуба. Завитки тумана дремали над рекой.
Покрытые мхом ветки елей, растущих по краям поляны, обвисли, и последние листья рябины тихо опадали в реку. Все растения уже давно полегли, и казалось, что время остановилось. Только мощный ритмичный храп – словно из-под земли – заставлял вздрагивать деревья и запускал рябь по воде.
Вяйнямейнен спал, привалившись к корням родного дуба. Уснул он уже много лет назад, когда рассматривал пробегавшие по небу облака, погруженный в тяжкие раздумья.