– А после библиотеки вы пойдете в театр? – спросила Сорелла.
– Нет, сегодня нет, – ответила Хоппи.
Она скорее почувствовала, чем увидела, что интерес девочки немедленно угас. Сорелла молча смотрела в окно, и Хоппи вышла из комнаты.
Сорелла смотрела на растущие под окном деревья. Желтые, золотые и коричневые листья всех оттенков осени уже начинали опадать под дующим с реки настойчивым порывистым ветром. Солнечный свет изредка пробивался сквозь облака, но горизонт был туманно-синим, и над Лондоном висела едва видимая серая дымка, придававшая городу таинственное очарование.
Улица была полна шумом дорожного движения, которое здесь было довольно оживленным, иногда раздавался пронзительный звук клаксонов.
Сорелла, казалось, ничего не слышала. Ее глаза были прикованы к кронам деревьев и к просветам между ними, в которых вдруг мелькали солнечные блики. Девочка долго стояла у окна, пока вдруг не почувствовала, что ее обнаженные руки совсем замерзли. Поежившись, Сорелла отошла в глубь комнаты.
На каминной полке стоял портрет Рэндала, написанный одним из его друзей-художников. Портрет явно льстил Рэндалу. Шарм и привлекательная его внешность были несколько преувеличены, и в то же время нельзя было не заметить проницательность его взгляда и ироничную полуулыбку. Это был Рэндал, каким его видел окружающий мир. Это был Рэндал, каким он видел себя сам, когда его воспитание и ценности, усвоенные им в детстве, не проступали сквозь светский лоск, делая его куда более обычным человеком, но и куда более естественным.
Сорелла, не двигаясь, смотрела на портрет. Она не пошевелилась, когда за спиной открылась дверь, – она была уверена, что это вернулась Хоппи. Но вдруг, словно какое-то шестое чувство подсказало ей, кто стоит за ее спиной, она резко обернулась и увидела Рэндала.
Когда он открыл дверь, лицо его было встревоженным и напряженным. Но через несколько секунд Рэндал уже улыбался.
– Восхищаешься мной или решила выкинуть портрет?
– Вы уже вернулись? – спросила Сорелла, проигнорировав его вопрос. – Я думала, что вы на репетиции.
– Я там и был, – ответил Рэндал.
Он подошел к столику в углу, на котором стоял поднос с напитками, и налил себе виски с содовой.
– Люсиль вышла из себя. Репетицию пришлось отложить до завтра.
– Что же ее расстроило? – поинтересовалась Сорелла.
– Одному богу известно, – ответил Рэндал. – Но уж точно не мне.
С раздраженным видом он уселся в кресло.
Сорелла села рядом на высокий табурет с мягкой обивкой.
– Вы прекрасно знаете, – очень тихо произнесла она.
Рэндал удивленно посмотрел на девочку.
– С чего ты решила?
– Но ведь это правда, – ответила Сорелла. – Вы знаете, что расстроило Люсиль Лунд, но не хотите признаться в этом даже самому себе.
Рэндал с раздражением посмотрел на Сореллу, но потом лишь молча отвел