РУТ. Насколько мне известно, никто никогда ничего не предпринимал, и если это не давало вам уснуть, теперь вы можете спать спокойно.
ПРЕТОРИУС. Вас это не тревожит?
РУТ. Мне без разницы, спите вы или нет.
ПРЕТОРИУС. Вас не тревожит, что никто не обращает внимания на ваши аналитические записки?
РУТ. Вы пришли, чтобы уволить меня?
ПРЕТОРИУС. Нет, из любопытства.
РУТ. Почему?
ПРЕТОРИУС. Я – ученый. Могу быть любопытным, если возникает такое желание. Вы ничего не имеете против?
РУТ. Ладно, не заводитесь. Я просто спрашиваю. Раз вас разобрало любопытство начет меня, мне любопытно, почему вы такой любопытный?
ПРЕТОРИУС. Что происходит после того, как вы пишите эти записки?
РУТ. Я отправляю их таких людям, как вы, а один экземпляр оставляю в своем архиве.
ПРЕТОРИУС. И что потом?
РУТ. Пишу новые аналитические записки.
ПРЕТОРИУС. И все?
РУТ. И все. Я не думаю, что их кто-нибудь читает, но, если вы говорите правду, такой человек есть. Иногда я получаю слова благодарности. Полагаю, от людей, которые хотят, чтобы все выглядело так, будто они прочитали написанное мною. От вас я благодарности не получала, поэтому предполагала, что вы отправляете мои записки в шредер, как и все прочие.
ПРЕТОРИУС (открывает портфель, достает толстую пачку документов, кладет на стол РУТ). Вот ваши аналитические записки. Отчеты по безопасности за последние шесть лет.
РУТ. Господи Иисусе, это же мое собрание сочинений. Я потрясена. Что вы собираетесь с этим делать? Использовать для растопки костра, на котором меня сожгут?
ПРЕТОРИУС. Моя секретарша складывала их долгие годы. Я заметил одну вашу записку на ее столе и спросил, что это, вот она и показала мне остальные. Мой предшественник попросил ее убирать их в шкаф при поступлении, а она решила, что и я того же мнения. Поэтому я унес все ваши аналитические записки в свой кабинет и изучал их последние две недели.
РУТ. Так вы пришли, чтобы уволить меня. Я это знала.
ПРЕТОРИУС. Вы документально подтверждаете серьезные недоработки и нарушения безопасности на атомных электростанциях по всей стране и убедительно доказываете, что в документах, которые передаются средствам массовой информации, опасность ядерной катастрофы на нескольких из этих атомных станциях серьезно преуменьшена, как и оценки возможных жертв и разрушений. Правильно ли я трактую результаты ваших изысканий?
РУТ. Я думала, они пошлют какую-нибудь пешку, может, обойдутся жесткой служебным меморандумом. Даже представить себе не могла, что это будет такая большая шишка, как вы. Это не выстрел из пушки по воробью?
ПРЕТОРИУС. Если вы думаете, что эти атомные станции небезопасны, почему вы никому об этом не говорили?
РУТ. Я говорила многим.
ПРЕТОРИУС. Почему вы не говорили тем, кто бы вас выслушал?
РУТ. Моя работа – писать эти аналитические записки, а не устраивать пресс-конференции и демонстрировать ямочки на щечках, как ваша дочь. Это вы, руководство, должно решить, как поступать с этой информацией.
ПРЕТОРИУС.