– На этой колымаге будем ехать целый день, то есть там мы будем завтра утром, – ответила Аня, поймав неодобрительный взгляд Германа.
– Прекрасно, – скептически бросил я, завалившись на кровать. На циферблате наручных часов стрелки показывали пять вечера.
Проснулся я ночью, весь в холодном поту от приснившегося кошмара с непосредственным участием и демонов, и ангелов. Еще часик я пытался уснуть снова, но, кроме боли в голове и шее, это ничего не дало. Настроение у меня безнадежно испортилось, и я готов был вылить все свои нечистоты на любую чужую голову. К счастью для этих чужих они оказались заняты. Аня сном, а Герман вождением своей любимой «крошки».
В свете фар было видно, как наш тягач пробирается через лес по узкой лесной, но, что странно для нашей страны в дали от города, хорошо асфальтированной дороге без ям. Если бы навстречу выполз другой автомобиль, ему бы пришлось задним ходом ехать обратно.
Вскоре асфальт сменился на то, чему и полагается быть в таких местах. То есть на грунтовку с ямами.
От сильной тряски проснулась Аня. Она сначала заворчала, как обычная девушка спросонья, а потом, одевшись в свой любимый кукольный образ, спустилась с верхней кровати. Так мы и протряслись, не обменявшись ни одним словом до того момента, как небо стало светлеть.
Герман остановил машину, заглушил двигатель, и, крякнув, повернулся к нам:
– Не спите? Хорошо, мы приехали.
Тягач стоял в тупике, облепленный со всех сторон деревьями, и было неясно, как наш ковбой собирается потом отсюда выезжать.
– Дальше пешочком, – закончил Герман, первым вылезая из машины и закуривая по дороге.
На улице стояла тридцатиградусная жара, я даже не поверил себе, вылезая из машины. Аня поймала мой удивленный взгляд, выходя следом, и подмигнула.
– Не советую этого делать, – сказала она, заметив, что я хочу выкинуть куртку и кофту в ближайшие кусты. – Дальше нам предстоит ощутить на себе ещё один сюрприз.
– Ты это имела в виду, когда говорила про жар и холод?
– Что? Про какой такой жар и холод? – произнесла Кукла, скосив голову на бок и заглядывая мне в глаза.
Я смачно харкнул вбок и, обойдя девочку, подошёл к хозяину тягача, стоявшего на границе леса и пытающегося там что-то разглядеть.
– Много видно? – усмехнулся я, стоя рядом со своим будущим «палачом».
Тот вздрогнул, как будто я его разбудил.
– Много, – серьёзно ответил Герман и врубил большой фонарь, до этого не видимый в темноте. – Пойдём.
Ковбой уверенно и быстро зашагал в одном ему известном направлении прямиком через бурелом. Он не снял с себя ни плащ, ни свою идиотскую шляпу, и я, протопав метров двести за спиной Германа, не мог понять, как последняя не остаётся на ветках, всё время хлещущих по лицу и цепляющихся за одежду.
Я всё время спотыкался о невидимые поваленные деревья, вступал во что-то хлюпающее и застревал в ветках. Герман же умник, светил только себе под ноги!
А может, настал момент слинять? Ещё ж не рассвело,