По дороге вдоль небес. Роман Владимирович Торощин

у него из кармана, в разметанные рыжие локоны жены, в глазах которых он не увидел ни секунды сожаления или разочарования. И он сказал: «Вы – моя семья, мы одно целое, я вас всех люблю, и я не могу это выразить никак – только СВЕТОМ! Давайте посильнее обнимемся, и пусть это скажет каждый, скажет в своем сердце, скажет так, чтобы камни вокруг вскипели». Не было свидетелей, видевших тот ослепительный столб, который вырвался из их круга! И ураган обратился в дождь, заморосил, а потом и вовсе стих, а с ним и ветер.

      ГДЕ ВСЁ НАЧИНАЕТСЯ

      Солнце выглянуло, но уже где-то ближе к горизонту. Нико понимал, что до наступления темноты нужно найти ночлег. Была важна каждая минута. Пока адреналин гулял по венам его маленьких героев, было необходимо использовать эту активность, потому что как только усталость и осознание навалится на них, каждый шаг будет подвигом. Разбирая завалы камней, и ища мешок с провизий, отец постоянно просчитывал различные стратегии. Тем временем, старший сын, который был отправлен на поиски хоть какой-то воды, вернулся с благой вестью – метрах в ста выше места схватки протекала речушка.

      Первыми делом надо было осмотреть раны, промыть их и пополнить запасы питья. Раны, на счастье, оказались неглубокими и несерьезными – порезы да вывихи. Обработали ссадины, перевязали ушибы и умылись – это дало запас сил ещё на какое-то время. Беглецы осмотрелись.

      Запад чернел и скалился молниями. Вокруг простиралось предгорье, поросшее жесткими колючими кустами и редкими оливами. Метрах в трёхстах чуть правее в лучах заходящего солнца темнело старое дерево – высокое и толстое.

      Путники направились к нему, надеясь найти там временное убежище от неизвестных опасностей той неизвестной местности, в которой они очутились. Не пройдя и 20 шагов, младший рухнул, подкошенный усталостью и тут же уснул. Отец взял отяжелелыми руками своего маленького бойца, чья заслуга в сегодняшней победе была ничуть не меньше, чем подвиг остальных, и понес, слегка прихрамывая, эту бесценную ношу. У подножья гигантского дерева они нашли много опавшей листвы и поломанных сучьев, этого хватило, чтобы смастерить подобие шалаша – весьма сомнительное убежище, но сам факт стен и крыши уже придавал некую уверенность.

      Ели и пили молча – толи от того, что не было сил говорить, толи от того, что не было слов, чтобы поделиться пережитым. Так и уснули, с обеих сторон уткнувшись в маленького Майкла.

      Нико было не до сна. Он понимал, то битва могла продолжиться в любую секунду. И поэтому, он сел у входа в шалаш и, оперившись на сухую вертикальную балку, погрузился в пограничное состояние, пребывая одновременно в боевой готовности по обе стороны сознания.

      Перед этим, проверяя сновиденческие подступы, он планомерно разведал все ближайшие кротовьи ходы из страны снов, расставил немудренные капканы и «маячки». В обычном мире он растянул по земле вокруг шалаша шерстяную нитку из распущенного платка жены, остерегаясь змей и пауков, а на крышу набросал паленой