Время собирать урожай. Анастасия Головачева

забирать у них все и не бояться, что за это воровство можно получить по заслугам, ведь мало какая мать сдаст сына в полицию, даже если он последний ублюдок. Среди такого рода людей подобное – частое явление, норма. Однако Алеша таким не грешил. Парень этот честно работал на стройках, чтобы хватило и на столь необходимую дурь, и на покушать, ведь, как он сам признавал, на одну бабушкину пенсию не проживешь. Если заветный пакетик не вписывался в месячный бюджет, Алеша сдавал металл, искал калымы, в крайнем случае воровал. Ну, и кто теперь скажет, что Алеша плохой человек? Просто клад какой-то среди внуков-наркоманов! Курит он свою дурь и курит, но людям не мешает, бабку без штанов не оставляет, как другие эти… Несколько раз за жизнь Алеша попадался на кражах, когда взламывал машины или гаражи, за что бывал судим. Сроки были и условными, и реальными. Как раз тогда Алеша вернулся с колонии-поселения и захотел отдохнуть в компании любимой сестренки. С Викой, к слову, у него были очень теплые отношения. Сестра всегда жалела нерадивого братца, журила его, помогала, даже передачки возила.

      –Слушайте, девчонки, – обратилась Вика к маме и Насте, – Лешка приехать хочет. Он парень безобидный, вы знаете. Ему бы отдохнуть по-человечески, а не с этими его друзьями. Может, разрешим ему приехать? Он такси поймает, пива наберет и через час уже будет тут. Только Седому главное ничего не говорить.

      Не то чтобы мама до этого не была знакома с Алешей, наоборот, она достаточно его знала, чтобы хотеть познакомиться еще ближе. Эта женщина, падкая на молодых и красивых, очень заинтересовалась предложением Вики. Раньше Алина общалась с ним только коротко: здоровалась, переговаривалась парой фраз. С парнем больше знался Седой как мужик с мужиком. Но Алине всегда было интересно узнать поближе Викиного брата, от которого веяло какой-то хулиганской романтикой и таинственностью. Алина сразу согласилась с предложением Вики и с тем, что Седой ничего не должен знать. А мне вертихвостка-мать пригрозила суровым наказанием, если я проговорюсь отцу. Я не собиралась выдавать Седому тайну и без ее угроз, так мои детские инстинкты и страхи подсказывали, что меня ничего хорошего не ждет ни от нее, ни от самого Седого, но мамаша решила подстраховаться. Настя, слышавшая ее грубую реплику в адрес дочери, решила пойти еще и другим путем: она пожалела меня, приласкала и дала сотню. Уж не знаю, подкуп ли это был ради сохранения тайны, акт ли милосердия по отношению к обиженному ребенку, но я была не против лишних денег в моем кармане.

      –Лех, приезжай, – довольно говорила в трубку Вика, – только Седому не говори ничего… Потому что! Глупый вопрос! Тебе он не скажет ни слова, он трус. А вот Алинке навтыкает! … Мало ли за что? Он найдет! Скажет, что с мужиком на даче она времени не теряла. … Все, давай, приезжай, мы тебя ждем. … И я тебя целую.

      –А точно Седой не приедет? – решила уточнить Настя. – У него колеса есть – прыгнет в тачку и примчит, если желание появится. Он мужик непредсказуемый.

      –Нет, –