– Сука! – встряхнул он рукой темную шевелюру и взглянул перед собой. В какую-то, только ему, известную пустоту. – В какой момент это произошло?
– Что, именно? – влился в диалог, будто бы «непонимающий» Никита. Попадая в поле зрения Влада и под его закатанные глаза. Как и удара его же указательного пальца по его же правому виску, мол: «думаешь, что говоришь, нет?! Лучше бы молчал и не «играл», так убого!».
– Одежда! – взглянул на него Женя. – У вас же «неплановый» и «ненормативный» дресс-код, да? Не по «госту»!
– Нет, но… – сглотнул брюнет, отводя взгляд и прикусывая мельком нижнюю губу. – Имеет место быть. По желанию…
– И нет рубашек с коротким рукавом, да? – прищурился Женя, сжимая губы в тонкую полоску. – Тогда, почему в ней стоит Карина, а не она? Да, три четверти! Но, еще же и в черной, когда все в светлой. И в светлом! Максимум, белый верх и черный низ… Дьявол! У нее же все – черное и напрочь «закрытое»! Я не видел ее «такой» и в этом! Когда это началось, Гор? – теперь взгляд был обращен на блондина. – Почему ты позвонил, только сейчас и не позвонила она?!
– Мы сами, только недавно узнали, Жень. А насчет ее… – склонил голову к правому плечу блондин и отвел взгляд на Никиту. Который, будучи «пойманный с поличным», с испугом в глазах увел взгляд в землю. Отбросив мешающую челку назад, брюнет начал переминаться с носка на пятку, и обратно, что означало, что он нервничал. Очень нервничал!
Как и София. Которая не могла и с лестницы сойти, прокусывая нижнюю губу до крови. И «раздирая» кожу ладоней ногтями до «мяса». Он чувствовал это отсюда. И был уверен, что чувствовали и другие.
– Не знаю. Не хотела беспокоить и «отрывать»? Заставлять приезжать и «навязываться»? «Наводку» дал нам Влад, а Ксандер… В общем, проверил «на себе», в буквальном смысле. Подкрепил «теорию» – «практикой». Больше тебе скажет, только она, если скажет, конечно…
– Иди сюда! – рявкнул Женя, ловя взглядом сестру и «смахивая» ее левой ладонью к себе.
Призывая, так подойти к нему. И лучше, по своей воле. Ведь серые глаза, мало по малу, начали приобретать «тень» и еле различимую черную «дымку». А после и цвет темной, самой черной из ночей, ночи.
Он был зол, но пока и не в бешенстве. Пока… Пока, она сама не сознается в своей «дурости» и «излишней добродетели», он не сложит все «кусочки пазла». На ум же шли, лишь «излишние побои»… И «набатом»: «- Роза спустила ее с лестницы. – А мне она об этом ничего не сказала».
– «Второе знакомство»! А все интереснее и интереснее первого, – буркнул себе под нос Влад, опираясь локтями на черную крышу машины. И водружая на раскрытые ладони свою голову, слегка улыбаясь уголками вниз.
– Влад! – одернул его Егор. – Лучше, не лезь. Не сейчас, по крайней мере… Ты слышал Ксана!
Сойдя со ступенек, София направилась в сторону машины. Ловя на себе весь «спектр негатива», причем сразу и от двух.
«Добро пожаловать в мир животных!». «Удав» и «ястреб»! И, если раньше, «подобное»