Я немного переждал метель и, когда она поуспокоилась, полез через сугробы к холму. Идти до него оказалось дольше и труднее, чем я думал. Сугробы намело такие высокие, что перебирать через них лапами было очень тяжело, будто я плыл в густом и холодном киселе.
Дойдя наконец до холма, я начал взбираться вверх по тропинке. Поднимаясь, заметил, что стало уже светать: над вершиной холма показалось уже почти утреннее серое небо.
Когда я оказался на вершине, уже совсем рассвело. Я подошёл ближе к краю. Передо мной раскинулся город с его кучей домов – больших и маленьких, серых и цветных… Но чужих. Я не видел среди них Дома.
Перед глазами вдруг возникло лицо Хозяина, ласково чешущего меня за ухом. Мне на мгновение так захотелось подойти к нему ближе и лизнуть его руку, что я машинально сделал шаг вперёд, и…
Соскочил с обрыва. Попытался зацепиться когтями за обледенелый склон, но удержаться не получилось. Меня стремительно тащило куда-то вниз. А потом стало темно.
***
Я проснулся. Как обычно, подскочив.
Отдышался. Посмотрел на стену: трещина на обоях за ночь разошлась ещё на пару сантиметров.
Вот уже несколько месяцев мне постоянно снился один и тот же сон, в котором я видел всё глазами собаки, причём с каждым разом этот сон обрастал всё новыми подробностями. Но неизменно он заканчивался падением с обрыва, от которого я всегда просыпался.
Немного отойдя от испуга, я почувствовал, что за ночь очень замёрз: несмотря на то, что я приноровился к здешнему холоду и по квартире ходил и даже спал уже только в уличной одежде, ночи теперь стали слишком холодными, так что это больше не спасало.
Засунув руку под кровать, я нащупал там телефон и поднял его, посмотрел на экран – 6:58. До подъёма оставалось чуть больше часа, пытаться заснуть уже не было смысла.
Поёживаясь, я вылез из постели и подошёл к окну. Рука машинально коснулась батареи – всё такая же холодная. За всё то время, что я здесь жил, она ни разу толком не нагревалась.
За окном было ещё темно, но в свете фонарей можно было разглядеть укутанных во всё чёрное людей, торопливо шагающих по нечищеным дорогам.
Я отошёл от окна и направился на кухню. По утрам меня всегда тошнило, поэтому есть не стал – только выпил воды.
Очень быстро собрался и пошёл к выходу – здесь меня ничего не держало.
В подъезде столкнулся с соседкой, странной женщиной лет пятидесяти, в любую погоду носящей огромную красную шляпу. Когда-то она приютила в подъезде семейство кошек и поселила его в картонной коробке на лестничном пролёте между первым и вторым этажами. И вот сейчас она, как и обычно, распевно, с совершенно идиотским выражением, вела беседу с несчастными животными.
– Вы хотите мне сказать,