Ответить редактору было нечего. Опять он давил на больное место и был прав в своих выводах.
Она взялась за роман о неземной любви, но от одного вида влюбленных подсознание выдавало сигнал – это обман. Все обман. Сейчас мужчина и женщина влюблены, единым целым выглядят, а потом он вытащит из нее хребет, а плоть использует в качестве одеяла. Она знала, она это проходила. А сейчас видела, как ее подруга испытывает боль и разочарование в своих чувствах. Сперва была любовь до гроба, а потом он говорит: «давай, избавь меня от проблем с этой беременностью». И ведь у нее с Павлом было точно также. Ребенок, которого они так хотели… А оказалось, что хотела только она, а он травил ее материнство гормонами без ее ведома. А потом и вовсе слетел с катушек. Вот такая она, любовь, отпечаталась у Алены на сердце.
Алена уселась за ноутбук и уставилась на черный экран. Она думала о том, что пора искать другую работу. Ее тошнило от клавиатуры, а в голове вместо романа были мысли о подруге. Накануне они долго сидели и обсуждали, как Ане выбраться из ямы, в которой она оказалась, что делать с Вадимом и его нежеланием иметь детей. Самое ужасное, что подруга любила это чудовище. И это было не чувство, а каленое железо, яд.
Алена пробудила компьютер движением мыши и набрала:
«Он понюхал ее волосы и подумал, что выйдет неплохой парик».
Стерла.
Набрала:
«Он понюхал ее волосы и решил, что украдет ее шампунь».
Может, и правда, ей стоило писать детектив?
Она отложила ноутбук, взяла телефон и позвонила подруге:
– Ну как ты? – спросила Алена
– Держусь, – ответила Аня.
– Вадим не звонил?
– Нет, сидит у мамы. Даже СМС не пишет. Игнорирует.
– А что его мать думает? Ты не в курсе?
– А что она может думать? Ее Вадюша самый лучший ребенок на свете. Если он говорит, что нам дети не нужны, значит, нам дети не нужны. Я думаю, она сейчас ликует. Ей лишь бы от меня поскорее избавиться. Я же порчу ей всю родословную.
– Да уж, умудрилась ты вляпаться в семейку, – разочарованно произнесла Алена.
– Ладно, Аленка. Пошла я работать. Мне сейчас надо думать над более прозаичными вопросами. Например, что мы будем есть с сыном, когда его папка нас оставит.
– Сыном?
– Ну почему-то я так думаю. Сыном. Об этом приятно думать. Слово-то какое… Сын. Теплое и очень родное.
– Ты знаешь, я тебе всегда помогу. Ты всегда можешь на меня рассчитывать, я тебя не брошу.
– Знаю. Но ты давай себе помоги пока. Тоже не из фарфоровых чашек заварное кофе пьешь. А бурду свою растворимую. И ешь тоже всякую чушь бесполезную. Совсем от тебя скелет остался. А на бутерброды твои смотреть тошно. Хлеб один и ешь.
Алена вздохнула. Подруга была права. В ее кошельке на сегодняшний день было негусто. И книга не писалась. Совсем.
«Он понюхал ее волосы и упал замертво».
Вадим сидел на небольшой, но хорошо обставленной кухне у мамы и пил чай с пирожками. Настроение у него было отвратительное,