– Увы, не слыхал, впрочем, я догадывался, что за дело возьмется не только полиция – режиссер пожал протянутую руку, и Джонни отметил, что хватка у него была железная. –Луис Ортега, режиссер-постановщик.
"Ага, значит, все же испанец", – подумал Джонни, еще раз оглядев Луиса Ортега с головы до ног. В целом он производил положительное впечатление, но во всем его облике сквозила уверенность и сила. Режиссер, в свою очередь, смотрел на Джонни оценивающе, отчего у последнего возникло ощущение, будто режиссер мысленно прикидывал, какая роль бы ему подошла. Как будто в ответ на его мысли, Луис Ортега засмеялся и заметил:
– Вы уж извините, что я так пристально вас изучаю. Просто у вас такая яркая внешность, а у меня профессиональная привычка при знакомстве с человеком с первых же минут воображать его в определенном амплуа.
– И в каком же амплуа вы видите меня?
– Ланселот, Тристан, Айвенго, возможно даже сам Ричард Львиное Сердце. Одним словом – рыцарь. В сияющих доспехах, конечно же, – Луис Ортега вновь рассмеялся, обнажив ряд ровных белых зубов. Его улыбка и смех обезоруживали, хоть и не слишком вязались с образом властного командира. – У вас очень открытое лицо, вызывающее доверие, а развитое телосложение и высокий рост как раз подошли бы средневековому рыцарю. Вам бы лишь надеть кольчугу – и вуаля, можно сразу на сцену.
– А в школе я играл лишь Винни-Пуха, – ответил Джонни, – эх, проглядели учителя скрытый во мне потенциал. – Решив, что беседа слегка затянулась, Джонни перешел к делу: – Мистер Ортега, я здесь по поручению моего патрона, мы расследуем убийство.
– Да, бедняга Тони, для нас всех это невосполнимая утрата. Он был очень талантливым актером. Я вправду хотел бы помочь расследованию, но боюсь, что я бессилен. Всё, что мне известно, я уже рассказал полиции.
– Мы уже ознакомились с полицейскими отчетами, – соврал Джонни. – Но меня не интересует, где вы были и что делали в момент убийства. Я здесь для того, чтобы узнать от вас о личности убитого.
Джонни понадеялся, что полицейских интересовали лишь данные, непосредственно касающиеся событий, происшедших в день убийства. К счастью, его надежды оправдались, и Луис Ортега охотно согласился ответить на все вопросы, если это поможет следствию.
– В каких отношения вы были с убитым? – задал Джонни первый вопрос. Он достал блокнот и ручку, решив сегодня в угоду Фоксу таки попользоваться допотопными подручными средствами.
– Конечно же в хороших, я со всеми членами труппы нахожусь в дружеских отношениях, у нас замечательный коллектив!
– Расскажите мне о нем. Давно он в труппе? Кто из актеров был с ним близок? Возникали ли конфликты?
– Что ж, – Луис Ортега задумчиво потер подбородок. – О Тони я могу сказать только хорошее. И "De mortuis aut bene aut nihil" здесь ни при чем. Прошу прощения, это латынь…
– О