Страшилки. Сергей Александрович Арьков

Но способ его осуществления потряс Павла. До сего момента ему казалось, что он готов на все, лишь бы отомстить ненавистному человеку. Но теперь он уже не был в этом уверен.

      – Нет, это уже слишком, – пробормотал он, затем подошел к столу и решительно захлопнул книгу. После чего убрал ее в ящик стола, подальше от глаз.

      После чего, лежа в кровати, долго не мог заснуть, думая о том, что прочел. И чем больше думал, тем больше убеждался в том, что ни за что и никогда не решится на такое. Судя по всему, в его руки действительно попала настоящая книга заклинаний, и вот теперь-то он понял, почему черная магия называлась черной. Потому что практиковать подобное мог только человек с черным сердцем, безумец, одержимый злом. А Павел не был таковым. Он всего лишь хотел отомстить обидчику, и только. И отнюдь не любой ценой.

      3

      Твердая решимость не иметь никаких дел с черной магией и выбросить из головы всю эту затею с колдовской местью продержалась недолго. Фактически, ее хватило лишь на следующий день, но стоило Павлу прийти в школу в понедельник, как он тотчас же пересмотрел свое решение.

      Одно дело было думать о ненавистном человеке дистанционно, другое – видеть его перед собой каждую минуту. А избегнуть этого Павел не мог при всем желании, поскольку они с Артемом учились в одном классе.

      До недавнего времени Артем вообще не интересовал Павла. Тот был парнем хулиганистым, задиристым, и вечно пытался предстать этакой душой компании. Павел, тихоня и одиночка, являлся его полной противоположностью. Но поскольку Артем никогда не задирал Павла, тому не было до одноклассника никакого дела. Они не дружили, не имели общих объединяющих интересов, и за все годы, проведенные бок о бок в школе, перекинулись от силы сотней слов.

      Ситуация изменилась после того, как в их класс пришла новая девочка. Не сказать, чтобы она оказалась какой-то особенной красавицей, но эта девочка с первого взгляда очень понравилась Павлу. А когда учитель поселил новенькую за одну с ним парту, паренек побурел от смущения, но в душе возликовал.