– Надо же, Ф-1 собственной персоной, приятно.
– Это РГО-31, товарищ Любимов, – поправил меня Хабаров, – но на Ф-1 и вправду похоже.
Я усмехнулся, вспомнив гранатную эпопею, и подумал, что Берия, мелкий жулик, обманул-таки меня с деньгами. Осмотревшись в вагоне и проверив, что происходит снаружи, подозвал своих диверсантов на маленький военный совет.
– Смотрите сюда, товарищи. В паровозной будке и в первом вагоне, в башне, кто-то есть. С паровозной командой, при удаче, можно разобраться по-тихому. А вот с пушкарями не выйдет: пока до них доберёшься, ноги поломаешь. Да вы и сами видите, что тут внутри творится. Какие будут предложения?
– Забросать их гранатами. А тех, что в кустиках отдыхают, из пулемёта причесать. Двоих здесь на один пулемёт хватит, один к паровозу, двое к переднему броневагону, – сгоряча брякнул Сергей.
– Боеприпасы рванут – сами к праотцам отправимся. Надо увести состав подальше и разобраться там с артиллеристами, пока к ним помощь не подошла, – не согласился Хабаров. – А потом и с остальными, но уже из-за брони.
– Знаешь, как управлять паровозом? – спросил я у него.
– Работал раньше и кочегаром, и помощником машиниста – справлюсь, он ведь под парами.
– Значит, так, слушай приказ! Товарищ Гаранин остаётся здесь. Не допустить захвата броневагона противником, в крайнем случае подорвать боекомплект. Если захватим поезд, связь по телефону. Товарищ Хабаров идёт со мной на захват паровоза. Серёга, Слава, передний броневагон ваш. Действуем тихо, без стрельбы. После захвата бронепоезд уводим назад, закрываем двери и валим этих ухарей из бортового оружия. Если нашумим, поезд уходит с первыми выстрелами. Если поезд стоит, подрывайте его к чертям собачьим. Вопросы?
– Петрович, тебе обязательно идти самому? – Серёга действительно спрашивал серьёзно, без тени издёвки.
– Броневагон для нас самая важная цель, туда пойдёте вы со Славой, это не обсуждается. Товарища Хабарова должен подстраховать кто-то опытный, а это я. Без обид, товарищ Гаранин, дело серьёзное и совсем не шуточное, – я, как мог, попытался сгладить сказанное, но от правды не уйдёшь.
– Ладно, – скрепя сердце согласился Сергей и добавил: – У вас там, на паровозе, проще, поэтому не торопитесь поезд уводить, дайте нам время. Как всё сделаем, дадим сигнал по внутренней связи.
– Принято. Ещё предложения и уточнения есть? Нет? Пять минут подготовиться и вооружиться, время ещё есть, пока переговорщики не вернулись.
Через оговорённое время мы, набрав гранат, стояли на исходных, в узкой тени поезда, у дверей, обращённых к морю. Задерживаться нам тут нельзя, кто-нибудь может ненароком рассмотреть в узкой щели между полотном и бронёй наши ноги. Но и решиться трудно. Сердце бьёт в грудь изнутри, такое впечатление, что барабанный марш должны слышать все вокруг. Сейчас, ещё два удара. Серёгины глаза впились в меня ярко-голубыми крючками, ясно различимые