На куст обнажённый,
По веточкам тела
Сквозя, протянулась,
В душе онемела,
А в слове очнулась.
А слово века
И стоит-то на этом,
Что дышит строка
Тем же солнцем и светом.
***
Я чистый, сижу лягушонком на длинной кувшинке,
И только одни тополиные меня искушают пушинки.
Что пух? Ерунда. Всё могло быть гораздо плачевней.
Как с гуся вода, с меня скатываются огорченья.
Весь белый, пушистый, плыву я над тёмной водою,
Вверху надо мной – голубое, а там, в голубом – золотое!..
К чему это я, лягушонок на длинной кувшинке?
Ах да, ерунда, тополиные эти пушинки…
***
Церковная тонкая свечка
Горит огоньком золотым.
Горит золотое сердечко
Над воском, слезой залитым,
Пылает, как листик у стебля,
Сквозь всё мировое ничьё,
Но стебель тот, пламя колебля,
Пронзает и сердце моё.
…и пламя колеблется пылко,
И сумрак всемирный суров,
Но эта прозрачная жилка
Закручена в сердце миров,
Мрак мира, как воск, растопляя,
Уже в заиконной дали,
Сквозь чёрные окна пылает
Неспящее сердце земли.
Там солнц равнодушных ристанья,
Там искрами бездна сорит,
Но сердце одно в мирозданье,
Одно в мирозданье горит!
…какое там сердце? —
Сердечко,
В колечко струящийся дым…
Церковная тонкая свечка
Горит огоньком золотым.
***
Солнце – одно.
А достань-ка старинную схему,
Там два солнца, как яйца, взбухают горою.
А теперь в одиночку солнце жарит систему…
Где второе? Где же, воры, второе?
***
Женщина счастья и девочка счастья….
Сад озарившие слив янтари.
Рву из окна и делю их на части,
Счастья на каждого ровно сам-три!
Вижу, как в сказке: медовая слива
Заполонила весь наш палисад!
Так не бывает! Но рву, и, счастливый,
Полон дарами, ныряю назад.
Вижу: от солнца кровать золотая
Тихо плывёт по лучу к небесам,
Дочка на ней и жена молодая,
А посредине, в объятьях – я сам!
Летнее солнышко било в окошко.
Лица светились, горели плоды.
Мы говорили по-птичьи немножко
И человечьей не знали беды.
Птицы нам пели, мы им отвечали,
Прядали бабочки нам на виски,
Нас потихоньку учили печали,
Думы, дела… в общем, всё по-людски.
Мы научились словам человечьим,
Влезли в долги, поменяли кровать…
Дальше – не вижу. А дальше и нечем
Счастье разбитое крыть-покрывать.
Только прошу вас: не будьте печальны!
Ну а взгрустнётся, припомните вдруг
Тот палисад, щебет утренней