Нет. Это было мамино ранчо, ее жизнь и ее мечта. Но когда она ушла, мы продолжали чувствовать, что она все еще там, – и ужасно не только это само по себе, но и последствия.
Лукасу пришлось остаться на второй год, потому что «он слишком сильно переживал из-за мамы». Так сказала директор школы. Вспоминая об этом, я снова качаю головой. «Слишком много»? Как можно слишком много скорбеть? Если такое вообще бывает, то кто определяет нужное количество переживаний? Кто имеет на это право?
Лукас был, конечно, совершенно выбит из колеи. Мы вместе. Я чуть не завалила выпускные экзамены, потому что мне приходилось заботиться не только о маме, но и о Лукасе, и о папе, и в какой-то момент я почувствовала, что если опущу руки, то ничто уже не сбережет нашу семью. Даже Джун, которая продолжала помогать на ранчо и всегда поддерживала меня, причем на ее оценках это никак не отразилось – в отличие от моих. Папа бросил работу учителем и посвятил все свое время маме и работе на ранчо. Что было с финансами? Ну, я посмотрела на деньги, отложенные на мое обучение в колледже, и сделала выбор между беззаботной студенческой жизнью и спасением своей матери. Решение было несложным. К сожалению, я не получила ни того ни другого…
Я негромко прочищаю горло и возвращаюсь к разговору.
– Где сейчас папа?
– Внизу со Стивом, они хотят отвести скот на другое пастбище.
– Хорошо. Скажи ему, что я звонила и что у меня все в порядке, что я скучаю по нему и он должен беречь себя, и…
– Энди! – Лукас прерывает меня. – Я передам. Все в порядке. Мы сыты, здоровы, а насчет белья…
– Почему ты запнулся? Что там насчет белья?
– Алло? Ты слышишь меня? Кррр… Крччхх… Я еду через тоннель, тут очень плохо ловит связь.
– Я звоню тебе на домашний, – укоризненно отвечаю я.
– Вот блин! – ругается он. – Да так, ерунда. Уверен, это могло случиться и с тобой! Никакой катастрофы, просто папе нужны новые белые рубашки и носки…
Последнее предложение он бормочет возмущенно и виновато одновременно. На моих губах появляется улыбка.
– Ты не разделил перед стиркой белье, – догадываюсь я и сразу слышу его недовольное мычание. Лукас всегда пытается помогать, чем может. К сожалению, обычно у него это не так хорошо выходит.
– Честно говоря, это не моя вина. Папа кидает свои вещи вперемешку, и стирка одежды всегда была для меня загадкой, понимаешь? Это загадка!
Теперь я ничего не могу поделать и начинаю громко смеяться.
– Смейся, смейся. Еще мой любимый свитер подойдет теперь разве что Эдди. Такой отстой…
Эдди – это папин маленький поросенок. Теперь я уже едва могу дышать от смеха.
– Пожалуйста, пришли мне фото, если когда-нибудь сможешь нацепить его на Эдди!
Я