Налет
– Вон там, – сказал Тау, указав на мерцающий вдали огонек. – Видишь? – Огонек ярко горел в вечерней темноте, но Тау не знал, как далеко мог видеть Джабари.
– Вижу, – ответил Джабари. – Они сжигают Дабу.
Он ускорил шаг, и Тау, который еще не отдышался после пробежки, приходилось прилагать усилия, чтобы не отставать от друга.
Тау не верилось, что он согласился с планом Джабари, и он старался не думать о том, что они увидят, когда доберутся до селения.
– А что, если не сработает? – спросил Тау. – Что, если они не придут?
– Придут.
Прежде чем покинуть крепость, Джабари зашел в казарму и сказал всем, что отправляется защищать Дабу. Самый высокопоставленный стражник из присутствовавших попытался его образумить, но Джабари был непреклонен.
Это было хитро. Джабари не мог отменить приказ Лекана, но стражники были обязаны оберегать каждого члена семьи Онаи – за ослушание им грозила смерть. Дав им знать, что подвергает себя опасности, Джабари вынудил стражу выделить ему караул. Тау надеялся, что это сработает.
– Мечи к бою! – скомандовал Джабари, когда они поднялись на холм. Тау вынул оружие, посмотрел вниз на селение и застыл на месте.
Даба располагалась на плато с естественными границами. Самая четкая из этих границ достигала в высоту четырехсот шагов. Там плато снова становилось горным, и скала поднималась к облакам. Справа от Тау, шагах в восьмистах, лежал центральный круг селения. За кругом плато заканчивалось рядом крутых утесов, спускавшихся ко дну долины. Слева от Тау были налетчики.
Хедени прибыли по тропам, которые проходили через посевные поля, и половина селения уже была сожжена. Соломенные крыши больших домов были охвачены огнем, и в ночной темноте пламя освещало силуэты женщин, мужчин и детей, живших в Дабе.
Ихагу, воины Арена, сражались поодиночке между тесно ютящимися домами и амбарами. Они были в меньшинстве, теряли позиции и ничего не могли с этим поделать. Хедени вытесняли их к утесам.
Тау не ожидал такого. Все в шрамах, обезображенные, отмеченные проклятием Богини, хедени были вооружены костяными копьями или бронзовыми топорами с костяными рукоятями и рубили Избранных, точно дровосеки. Они не придерживались боевой тактики, не соблюдали порядка, их атаки не подчинялись единому ритму. Но хуже всего то, что Ихагу были вынуждены сражаться с ответной жестокостью. Те и другие буквально кромсали друг друга, и каждые несколько мгновений кто-то падал – мертвый, раненый или изувеченный.
– Что это? – спросил Тау, но слишком тихо, чтобы Джабари его услышал.
– Туда! – крикнул Джабари и, даже не взглянув, следует ли за ним Тау, поспешил вниз.
Тау посмотрел в том направлении, куда отправился Джабари, и увидел, как трое налетчиков нападают на женщину с ребенком. Джабари закричал и побежал быстрее – Тау кинулся за ним.
Когда он достиг жилищ, Джабари уже бился с двумя хедени. Те кружили вокруг него, пытаясь прорваться к женщине с ребенком.
Тау пошел на третью – дикарку. Взмахнул мечом